— Вроде не все так плохо, — пробормотал Варяг, взглянув на своих товарищей. — Этот, похоже, важная шишка здесь. И помощь обещал. Так что волноваться нечего.

— Волноваться, говоришь, нечего? — усмехнулся Вячеслав. — А чего мы тогда в клетке? Чего те два гуталина пистолетом размахивали и орали?

— А орали они по твоей милости, Славик. Запомни раз и навсегда, нельзя при чернокожих произносить слово «негр». Понял? Это для них страшное оскорбление.

— А как их называть? Откуда я знал?!

— Славик! Ты меня понял?!

— Да понял я, понял.

— Hey Russians! — В коридоре снова показался бородач, который выпроваживал беснующихся Томаса и Си Джея. — Of what you thought? Why them so called?

Он остановился у клетки и, разведя руками с растопыренными ладонями, вопросительно посмотрел на Варяга.

— Что он хочет? — спросил Николай.

— В рыло, — буркнул Сквернослов.

— Славик, заткнись, — рыкнул на него Яхонтов. — Он все о том же. Дескать, зачем двух достойных людей нехорошо обозвали. Ну не хотели мы. Так получилось, — сказал он американцу. — Ай эм сори. Форс-мажор… или как это по-вашему сказать…

— А-а-а, — протянул досадливо американец и, раздраженно махнув рукой, удалился как раз в тот момент, когда за его спиной возник еще один человек.

— Блин, не тюрьма, а проходной двор какой-то, — проворчал Сквернослов, глядя на него.

Новый человек тоже был далеко не молодым. Лет шестьдесят. Его жилистое, лицо будто выточили из камня, при этом грубовато исполнив широкий разрез рта с тонкими губами. На голове большая залысина, обрамленная коротко стриженными седыми волосами. Больше всего поражали глаза этого человека. Постоянно навыкате. Взгляд жутковатый, словно этот человек однажды заглянул по ту сторону чего-то ужасного и это врезалось в его разум на всю жизнь, и блеклые тени увиденного преследовали его постоянно. Николай с интересом смотрел на этого человека. Что он мог увидеть когда-то? Неужели он мог увидеть больше, чем он, Николай, видел в Надеждинске, в московском метро или гадовнике, в кантине олигарха или Котельниче? Мог ли этот человек видеть то же, что видел Николай там, где должен был быть Киров? Нет. Никто не повидал столько, сколько он повидал в Уральских горах и Ганиной яме, на станции метро «Площадь 1905 года» в Екатеринбурге и в логове Легиона Гау… Тогда отчего у него такие глаза? Может, так кажется из-за того, что у него практически не было бровей, а кожа на их месте все время нахмуренно стянута?

Васнецов заметил, что Варяг внимательно смотрит на одежду этого странного человека. На незнакомце было что-то вроде видавшего виды пилотского комбинезона с еще оставшимися какими-то нашивками на рукавах и прямоугольной нашивкой на груди с надписью «J. Tibbets».