Ручные гранаты «РГН» и «РГО», специально разработанные для боев в горах и в городской черте, похожие на зеленые яблоки, взрывались, едва коснувшись земли. Как только рванула последняя желто-розовой вспышкой, разбрасывая во все стороны мелкие стальные осколки, диверсанты пошли на прорыв. Двигаясь «змейкой» из стороны в сторону, они вели огонь короткими очередями по дверным, оконным проемам, по любой подозрительной цели или куче битого кирпича. 

Замыкающим бежал Четвертый, слегка сгибаясь под тяжестью трупа заместителя командира группы. Он был самый беззащитный, бежал по прямой, не имея возможности стрелять, и в то же время самый защищенный. Труп Второго, облаченный в бронежилет с дополнительными титановыми пластинами, служил своего рода надежным щитом. 

Несколько секунд понадобилось диверсантам, чтобы проскочить от входа из гавани ко входу, ведущему на первую подземную галерею, где располагались боксы, автотранспорта.

Остановившись возле черного провала в вывороченной стальной двери, старший указал на Кольцова, из-за спины которого выглядывала черная труба германского гранатомета, а на изготовку он держал портативный пистолет-пулемет. 

— Первый пошел, — скомандовал подводный диверсант. 

И это было правильно, в трубчатом магазине на шестьдесят четыре патрона оставалась почти половина боеприпасов. Да и «бизон» больше приспособлен к бою в закрытом помещении, чем автомат. 

Глеб проскользнул в дверной проем и почти бегом припустил по крутой лестнице вниз. Следом за ним спешил Христофоров. 

Первый номер ожидал, когда в каземат спустится бегущий с тяжелой ношей. Четвертый, чтобы прикрыть отход всей группы. 

Задумано было верно, но не всегда задуманное четко состыковывается с реальностью жизни. И в этот раз произошло именно так. 

Четвертый уже почти достиг спасительного укрытия, когда из противоположного раскуроченного проема появились два звероподобных битюга с мертвыми стеклянными глазами. 

«Берсерки» действовали как хорошо отлаженные машины для убийства. Увидев чужака, они синхронно вскинули свои «бизоны» и одновременно надавили на спусковые крючки. 

На расстоянии в тридцать метров у Четвертого не было никаких шансов, высокоимпульсные вольфрамовые пули легко дырявили и кевлар, и титановые пластины, и человеческую плоть. Несколько пуль сбили бегущего с ног и он рухнул уже мертвый под тяжестью другого покойника. 

Первый номер был достаточно опытным воином, чтобы сразу понять, что последний из его группы убит наповал. 

— Суки, — простонал он, разворачиваясь лицом к «берсеркам», которые продолжали дырявить убитых аквалангистов. Автомат ударил короткой очередью и предательски замолчал. Но последние пули не пропали даром, у «берсерка» слева подломились ноги, и он рухнул на колени с искаженным от боли лицом.