— Лейтенант! Подай-ка мне нож, которым этот грязный бородатый павиан планировал устроить нам зверские пытки.

— Минуту, сэр!

Кристофер взглянул на Вьюжина:

— Вы, господин майор, не будете против, если Абделем займусь лично я?

Командир «Стрелы» махнул рукой:

— Он ваш, Джонсон. Только просьба, уведите жертву в тоннель, мне сегодня крови хватило!

— О'кей!

Лейтенант подал Джонсону нож.

Майор-американец схватил шейха, оказавшегося каким-то хрупким, слабым, скользким, за шиворот камуфляжа:

— Идем, красавец, побеседуем по-мужски!

Абдель закричал:

— Нет! Не надо пыток! Я… я покажу, где находится хранилище со снарядами, только… только… потом передайте своим властям, американским, российским, все равно. Пусть суд осудит меня! Я готов ответить за все, что совершил в своей жизни!

Джонсон переглянулся с Вьюжиным:

— Ты как, Игорь, смотришь на предложение этого ублюдка?

— Нормально! Все одно, ни в российской, ни в американской, ни в какой другой камере мира он до суда не доживет! Слишком многие пожелают свести с ним счеты! Так что я согласен на его условия.

Американец кивнул:

— О'кей! Когда начнем выдвижение к складу?

Вьюжин отозвал в сторону Джонсона, приказав все тому же Лебеденко охранять плененного шейха. Абдель с нескрываемым страхом смотрел на старшего лейтенанта, а тот, дразня пленника и хищно улыбаясь, провел ладонью по горлу. Мол, тебе все равно конец!

Вьюжин же спросил Джонсона:

— Тебе не показалось, Крис, что Абдель слишком быстро пошел на попятную?