Вопрос был задан конкретно Кухарю, но ответил на него бывший ординарец начальника штаба Спотыкач:

— Все так, братишка, — его лицо исказила гримаса бешенства. — Скурвился Скок, под черных лег и нас подставляет.

— Нужно его позвать и поговорить, — приходя в себя от услышанного, пробормотал Кухарь. Он поддался общему психозу, его мозг сковала страшная мысль о безвыходной, смертельно опасной западне.

Звать Скока на разбор не входило в планы Федорова, все должно было решиться у трапа в грузовой отсек. Там наиболее безопасное место для перестрелки, поэтому Дядя Федор решил взять управление «народным гневом» в свои руки. Поставив автомат возле ног мертвого Цезаря, демонстративно расстегнул клапан на кобуре с «варягом».

— Нет, говорить мы будем там, при его дружках, — решительно сказал он.

— Я хочу напоследок посмотреть в их поганые зенки, — поддержал Федоина Спотыкач.

— Я с вами, — тихо произнесла Клео, поднимаясь с кресла. В ее еще красных от слез глазах уже полыхала ярость.

— Я тоже, — сказал Кухарь, его правая рука легла на кобуру с пистолетом.

Все четверо тяжелой походкой прошли по проходу между креслами пассажирского салона. Проходя мимо сидящих на передних креслах депутатов, Николай Федоров, глядя на затравленные взгляды слуг народа, измученных обрушившимся на них несчастьем, на лица, заросшие щетиной и кожей землистого цвета, с ехидцей отметил про себя: «Лоска заметно поубавилось».

Все это время угрюмые взгляды наемников были нацелены, как жерла орудий, на одну-единственную цель.

Степан Корчинский, занятый с Асламбеком обсуждением всех условий передачи пленок с копией архивов «Джаамата», внезапно почувствовал опасность от подошедших наемников.

— Не понял, — мрачно произнес он. — Чего надо?

Федоров, взявший на себя роль лидера, понял, что нельзя позволить Скоку что бы то ни было объяснять подчиненным. Тем более что он был прекрасно осведомлен об отношениях трех бывших парашютистов. Упусти мгновение, и он останется в меньшинстве с Клео, которая из-за шока от смерти брата была сейчас не в ладах с логикой. И тогда, как говорится, без вариантов.

— Скок, мы хотим узнать, за сколько ты продаешь черным наши жизни? — с вызовом произнес Николай.

— Ты кого черным называешь, ишак? — озлобленно рявкнул Асламбек. Этот выкрик послужил сигналом для его братьев и боевиков, которые тут же подскочили со своих мест и бросились к наемникам. Боевики были уже прилично обкурены, поэтому и реакция у них была несколько замедленной. Наемники же, наоборот, действовали как один организм, как боевой робот-трансформер. Мгновение, и в каждой руке оказалось по пистолету, направленному на чеченцев, которые к этому времени тоже успели извлечь оружие.