Далее последовало полотенце. Его туго замотали вокруг лица Свэггера, расплющив ему нос, пережав дыхательные проходы, лишив возможности видеть. Зачем пленить все тело, когда можно пленить одну только голову? Это одно и то же. Клаустрофобия, бич большинства людей, вырвалась на свободу благодаря складкам плотной ткани, стиснувшим лицо, превратившим процесс дыхания в тяжкий труд, бросившим в благодатную почву семена страха, которым в ближайшее время предстояло распуститься пышными цветами.

— Затем идет мучитель, который сам терзается раскаянием, — рассуждал Энто, — таких я презираю больше всего. Он слишком хорош для подобного ремесла, и то, что привело его в подвал к животным, которые несут боль, унижение и грязь другому человеческому существу, — это долгая и запутанная история, и нашему герою ужасно хочется поделиться ею с тобой, со всеми мрачными шутками и черным юмором, достойными пера второсортного ирландского писателя, однако ему некогда, он должен поджарить твое хозяйство, прикоснувшись к нему оголенными проводами. «Я очень сожалею. Не думайте обо мне плохо. Я такая же жертва, как и вы. Я отчетливо чувствую вашу боль. Сердцем я с вами. Между нами неразрывная связь, и если вы сломаетесь, тем самым вы избавите нас обоих от следующих мучительных часов. Это в ваших силах. Не вынуждайте меня так поступать. Я этого не хочу, и лишь ваша непреклонность заставляет меня совершать все эти ужасы. Неужели вы не видите, что в моральном и интеллектуальном плане я неизмеримо выше подобного поведения?» Ну как, заметили в причитаниях этого типа бесконечное самолюбование? То, что тебе приходится терпеть боль, касается в первую очередь не тебя, а его. Это он тайный герой и жертва происходящего. Ребята, давайте первое ведро. Бобби Ли, друг мой, постарайся не вырываться. Если окажешь сопротивление, будет гораздо хуже и от твоего героизма ничего не останется. Прими судьбу покорно, потерпи немного, и тем самым ты выполнишь свой долг. Скорее всего, ты побьешь рекорд подполковника, и этого будет достаточно, но ни один человек не сможет вытерпеть больше двух ведер. Ты получишь три ведра, это продлится целый час. Понимаю, ты герой. Он ведь настоящий герой, а, как думаешь, Имбирь?

— Даже не знаю, Энто. Возможно, он сразу же наделает в штаны. Ведь так происходит со многими.

— Да уж, со многими. Тот подполковник, я хорошо помню, в конце концов тоже наложил в штаны.

— Точно.

— И все же я сомневаюсь, Имбирь, что снайпер сразу же обделается. У него голова слишком забита такими пустыми понятиями, как честь и долг. Он заткнет свою задницу пробкой, вот посмотришь.