Скоро от всех его трудов не останется и следа.

Сейчас семь вечера, он сидит один в кабинете. Да и во всем Доме Правительства почти никого нет. Сотрудники разошлись по домам, остались охрана и пара ночных референтов.

Сурасак тоже мог бы поехать домой, но очень не хотелось возвращаться туда, где только жена, глотающая успокоительное, и страшная пустота с тех пор, как забрали Нок.

Похититель вышел на связь к концу второго дня без дочери, когда они с женой уже успели вдоволь намучиться неизвестностью.

Просто пришло сообщение в Line – мессенджере, который по сотне раз в день использует каждый таец. Неизвестный номер написал:

«Ваша дочь у нас. Освободим, если вы снизите на треть цену государственной закупки риса. Цена должна вступить в силу до 22 мая. Иначе лучше вам не знать, что мы сделаем с Рачавади».

Мозг впал в какой-то ступор на несколько минут.

За годы в политике Интханон ко всякому привык, много в чем пришлось поучаствовать прежде, чем он стал премьером.

Видал он и Дом Правительства, окруженный взбунтовавшейся армией, и бурные акции протеста, погромы и поджоги. Помнил, как выглядят изуродованные тела, разбросанные взрывом, после того как в колонну протестующих кто-то бросил гранату.

Но такое… Милосердная Кхон Им, куда катится страна!

Требование похитителей его дочери было максимально простое, максимально наглое и циничное. Государственная закупка риса была введена меньше десяти лет назад, но стала основой выживания многомиллионной сельской бедноты по всей стране. Это фаранги думают, что Таиланд живет туризмом, на самом деле бо́льшая часть страны, особенно бедный северо-восток, – это аграрное царство, где жизнь не сильно изменилась со времен Аюттхайской эпохи. Крестьяне выращивают рис на заливных полях и сдают плоды своего труда закупщикам, этим и кормятся.

Сбои в этой системе или – еще хуже – несправедливые цены – это огромный источник брожения в народе и любимый конек «красных тайцев», левых политиков с маоистским уклоном.

На этом и погорел предшественник Интханона. Его смелые реформы создали такую неразбериху, что выплаты крестьянам опоздали на несколько месяцев. Пришлось реформатору уходить в отставку под давлением армии. Сурасак, едва вступив во власть, принялся разгребать завал, он тогда чуть не ночевал в этом кресле. Откуда только не пришлось брать деньги, лишь бы погасить долги и унять недовольство в глубинке.