крушить оставшиеся полчища врага!

– А-а, Шекспир, а я-то уже начал скучать! – хмыкнула крылатая тварь, пролетая над головой бывшего палача.

– Лети отсюда, воробей, – пробурчал Антип, добивая очередного стражника. К крылатому виду демона стали привыкать.

– Серебро с нами! – громыхнул Израдец.

Треугольники Истинных атаковали остатки саврииловцев с левого фланга. Ряды врага, теснимого со всех сторон, смялись. Стражники хаотично носились по полю, ища спасения, но избавления не находилось – бывшие союзники перемалывали их шевелящимися треугольниками, отправляя в кошмарный Мир Израдца.

От Владимирского Собора вернулись ополченцы – нестройные ряды безоружных обывателей… Толпа застыла в стороне от битвы, но несколько парламентеров приблизились к Михаилу.

– Что вам? Решили вернуться? – огрызнулся Белый.

– Мы хотим вернуться, но… – сквозь слезы отчаяния, заявили парламентер, – Но мы не воины. Мы боимся. Нам невозможно противостоять уловкам Савриила – это выше наших сил!

– А сейчас-то чего пришли? Чего отвлекаете?

– Люди попросили… сказать…

– Говори быстрее! Мы тут не танцуем все-таки.

– Люди попросили сообщить, – на выдохе произнес парламентер, – Что мы боимся и не умеем сражаться, но мы поддерживаем вас! Мы за вашу идею! Мы вместе с вами! Если надо мы…

Неожиданно битва замерла. Исчезли все звуки. Опустились руки стражи. Застыли серебристые палачи. Корягами окаменели воины больнички. Люди Меди, трусливо сбившиеся в кучу, кажется, перестали дышать. Казаки и ройцы отошли на шаг назад, недоверчиво оглядывая оторопелых врагов и союзников.

– Нам не хватало капли для победы,

и люди Меди капнули ее! – тихо, почти шепотом произнес Андрей, но все собравшиеся отлично слышали речь, —

Они признали собственную трусость,

но вера в нас остановила бой!

Все пять Миров, в одном собравшись месте,

прибили тварь чудовищной Войны.

Давай же, Израдец, верни нам Златник —