Рашид выглянул в окно. Рассматривая «Рейнджроверы», стоявшие на другой стороне, он что-то вспомнил.

– Канистра с горючим, – пробормотал он. – Я забыл канистру с деньгами. Нам могут понадобиться деньги.

Саймонс бросил на него всего-навсего один взгляд.

Движимый каким-то побуждением, Рашид вышел из караульного помещения и пошел через границу.

Этот путь казался бесконечным.

Рашид думал о психологии часовых на иранской стороне. Пограничники уже сочли наш переход событием далекого прошлого, решил он. Если у них и имелись какие-то сомнения относительно того, правильно ли поступили они прошлой ночью, тогда эти служивые, надо полагать, провели несколько последних часов, изобретая оправдания, подыскивая доводы в подтверждение правомерности своих действий. К этому времени они уже должны были убедить себя в том, что поступили правильно. Им потребуется некоторое время, чтобы передумать.

Рашид дошел до противоположной стороны и перешагнул через цепь.

Он подошел к первому «Рейнджроверу» и открыл дверцу в задней стенке кузова.

Из караульной выбежали два часовых.

Рашид извлек канистру из автомобиля и закрыл дверцу.

– Мы забыли масло, – сказал он и пошел обратно к цепи.

– Какой вам от него толк? – с подозрением спросил один из часовых. – У вас теперь больше нет автомобилей.

– Для автобуса, – объяснил Рашид, перешагивая через цепь. – Того автобуса, который повезет нас в Ван.

Он ушел, ощущая их взгляды на своей спине.

Рашид не стал оглядываться, пока не зашел в турецкую караульную.

Несколькими минутами позже все услышали шум двигателя.

Они выглянули в окна. По дороге ехал автобус.

Вновь раздались приветственные крики.

Пэт Скалли, Джим Швибах, Рон Дэвис и господин Фиш покинули автобус и зашли в караульное помещение.

Все обменялись рукопожатиями.