Джон Хауэлл чувствовал себя как на иголках. Ему было известно от Абулхасана, что Дадгар все еще исполнял свои служебные функции. Он ничего не знал о судьбе «отпетой команды». Если до сведения Дадгара дойдет, что Пол и Билл сбежали, или же он просто поставит на них крест и возьмет еще пару заложников, члены команды «с незапятнанной репутацией» будут арестованы. А где лучше всего произвести арест, как не в аэропорту, где каждый подтверждает свою личность предъявлением паспорта?

Хауэлл гадал, не разумнее ли было бы улететь первым же рейсом: по сообщению Гёлца, должен быть организован целый ряд таких вылетов. Возможно, им стоит и выждать, чтобы посмотреть, как будет уезжать первая партия эвакуируемых, будут ли искать персонал «ЭДС». По крайней мере, они заранее будут знать, каковыми будут процедуры.

Но так же могут поступить и иранцы. Преимущество улететь первым рейсом заключалось в том, что все, возможно, произойдет в большой суматохе, и этот беспорядок поможет Хауэллу и команде «с незапятнанной репутацией» проскользнуть незамеченными.

В конце концов он решил, что лучше отдать предпочтение первому рейсу, но ощущение беспокойства не покидало его. Боб Янг чувствовал себя точно так же. Хотя Янг больше не работал на «ЭДС» в Иране – он базировался теперь в Кувейте, – ему пришлось присутствовать здесь, когда велись переговоры по контракту с Министерством здравоохранения, он встречался с Дадгаром лицом к лицу, и его имя также могло оказаться в списке где-то в досье Дадгара.

Джо Поше также склонялся в пользу первого рейса, хотя особенно не распространялся об этом, – он, по обыкновению, редко раскрывал рот: Хауэлл счел его неразговорчивым.

Рич и Кэйти Галлахер вообще не были уверены в том, что им хочется уезжать из Ирана. Они твердо заявили Поше, что, независимо от того, что там сказал полковник Саймонс, Поше не является их «командиром» и они имеют право принимать свои собственные решения. Джо согласился, но указал, что, если супруги решили пойти на собственный риск здесь с иранцами, им не следует рассчитывать на то, что Перо пошлет сюда еще одну спасательную команду, если их посадят в тюрьму. В конце концов чета Галлахеров также решила лететь первым самолетом.

После полудня они проверили всю свою документацию и уничтожили то, что относилось к Полу и Биллу.

Поше выдал каждому по две тысячи долларов, положил пятьсот долларов в собственный карман, а оставшиеся деньги запрятал в обувь, по десять тысяч в каждый ботинок. Он надел ботинки, позаимствованные у Гейдена, на размер больше, чтобы утаить банкноты. У него также лежал в карманах миллион риалов, которые Поше планировал передать Лу Гёлцу для Абулхасана. Тот должен был использовать эти деньги для выплаты оставшимся иранским сотрудникам «ЭДС» их последнего жалованья.