– И?

Он пожал плечами.

– И вот я застрял на одном месте.

– И? – снова спросила Харпер.

Ричер не ответил. В машине было тепло. Тепло и уютно.

– Говори, Ричер, – не отставала от него Харпер. – Высказывайся до конца. Ты застрял на одном месте, и что?

– А ничего.

– Не криви душой. И что?

Он шумно вздохнул.

– И у меня возникли с этим проблемы.

В машине стало тихо. Харпер понимающе кивнула.

– Полагаю, твоя Джоди не хочет болтаться по всему земному шару.

– А ты бы захотела?

– Не знаю.

– Вся беда в том, – сказал Ричер, – что Джоди знает. У нас с ней было одинаковое детство, мы были в непрерывном движении: с одной базы на другую, по всему миру, месяц здесь, полгода там. Сейчас у Джоди такая жизнь, какую она сама создала для себя, потому что именно этого хочет. Она знает, чего хочет, потому что ей прекрасно известна альтернатива.

– Она тоже может переезжать с места на место. Она ведь адвокат. И может время от времени менять работу.

Ричер покачал головой.

– Так не получается. Тут все дело в карьере. В самое ближайшее время Джоди станет младшим партнером и после этого, скорее всего, уже не уйдет из этой фирмы до конца жизни. И к тому же я имел в виду не пару лет тут, три года там, купить дом, продать дом. Я имел в виду, что если я завтра проснусь в Орегоне и мне захочется отправиться в Оклахому, Техас или еще куда-нибудь, я просто отправлюсь туда. Не имея понятия о том, куда поеду послезавтра.

– Скиталец.