– Не оставили мне никакого выбора.

Симека тоже кивнула.

– Как бы то ни было, я рада снова видеть тебя.

– И я тоже.

Она была высокая. Ниже ростом, чем Харпер, но это относилось к большинству женщин. Мускулистая, но не накачанная, как Элисон Ламарр, а скорее поджарая, как бегун-марафонец. На Симеке были чистые джинсы и бесформенный свитер. На ногах теплые тапки. У нее были довольно длинные каштановые волосы, челкой спускающиеся к карим глазам. Вокруг губ залегли глубокие складки. Прошло почти четыре года с тех пор, как Ричер видел Симеку в последний раз, и сейчас она выглядела старше на все эти четыре года.

– Это специальный агент Лиза Харпер, – представил свою спутницу Ричер.

Симека поздоровалась сдержанным кивком. Ричер следил за ее глазами. Агента-мужчину Симека спустила бы с лестницы.

– Здравствуйте, – сказала Харпер.

– Что ж, пожалуй, заходите, – пригласила Симека.

Она по-прежнему не выпускала дверную ручку. Стояла на пороге, подавшись вперед и не желая выходить на крыльцо. Харпер вошла в дом, Ричер последовал за ней. Входная дверь закрылась. Они оказались в прихожей, затем прошли в дом, свежевыкрашенный, обставленный со вкусом. Вокруг чистота и порядок. Везде чувствовался домашний уют. Самое сокровенное, что есть у человека. На полу ковры из натуральной шерсти. Антикварная мебель из сверкающего полированного красного дерева. На стенах картины. Повсюду вазы с цветами.

– Хризантемы, – сказала Симека. – Я сама их выращиваю. Нравится?

– Очень, – сказал Ричер. – Хотя я так и не научился писать это слово правильно.

– Разведение цветов – мое новое увлечение, – продолжала Симека. – Я занимаюсь этим серьезно.

Она указала на гостиную.

– И еще музыка. Проходите, смотрите.

Стены были оклеены обоями спокойных тонов, деревянный пол начищен до блеска. В дальнем углу стоял рояль. Сверкающая черная полировка. Немецкая фамилия, врезанная в дерево бронзой. Перед роялем большой стул, черная кожа, прошитая мебельными гвоздями. Крышка рояля была поднята, на пюпитре стояли раскрытые ноты: густая масса черных кружочков и завитушек на плотной бумаге кремового цвета.

– Хотите что-нибудь послушать? – спросила Симека.

– Конечно, – ответил Ричер.

Она села на стул перед роялем. Положила руки на клавиши, помедлила секунду, и комната наполнилась звуками печального минорного аккорда. Рояль звучал тепло, мягко. Пробежав пальцами по клавишам, Симека перешла на траурный марш.

– А повеселее ничего не знаешь? – спросил Ричер.