Этих четверых не найдут. Он знал точно. Выброс был. И это он знал точно. В определенное им время. В определенном им месте, но только на другой глубине и в выработке закрытой шахты. Раньше о глубине он не подумал. Да и о старой выработке на другом горизонте он тогда просто не знал.
* * *
* * *
С раннего детства Аменеминт был болезненным, но очень смышленым ребёнком. Отец, как и все его предки по мужской линии, был жрецом, а значит, другой судьбы мальчику не предназначалось. Попав в школу при храме, Аменеминт проводил всё время за папирусами, старательно выводя таинственные знаки деревянной палочкой, используя в качестве чернил разведенную золу. Жрецы, занимавшиеся обучением детей, отметили, что самый чахлый и низкий из мальчиков проявлял самое сильное рвение в учёбе, будто пытаясь компенсировать своё отставание от сверстников в физическом развитии. Положенные семьсот иероглифов молодой человек выучил гораздо раньше остальных, и отец позволил ему заняться ещё и астрономией.
С раннего детства Аменеминт был болезненным, но очень смышленым ребёнком. Отец, как и все его предки по мужской линии, был жрецом, а значит, другой судьбы мальчику не предназначалось. Попав в школу при храме, Аменеминт проводил всё время за папирусами, старательно выводя таинственные знаки деревянной палочкой, используя в качестве чернил разведенную золу. Жрецы, занимавшиеся обучением детей, отметили, что самый чахлый и низкий из мальчиков проявлял самое сильное рвение в учёбе, будто пытаясь компенсировать своё отставание от сверстников в физическом развитии. Положенные семьсот иероглифов молодой человек выучил гораздо раньше остальных, и отец позволил ему заняться ещё и астрономией.
И еще ему снились странные сны. Один из них регулярно повторялся в каждое новолуние. Небольшая ладья плывет по спокойному Нилу. В лодке видны две фигуры в белом, они стоят рядом: зрелый мужчина, высокий, подтянутый. Одной рукой он держится за высокий нос лодки, положив вторую руку на плечо своего сына, совсем еще мальчика. Они медленно приближаются к великолепному городу.
И еще ему снились странные сны. Один из них регулярно повторялся в каждое новолуние. Небольшая ладья плывет по спокойному Нилу. В лодке видны две фигуры в белом, они стоят рядом: зрелый мужчина, высокий, подтянутый. Одной рукой он держится за высокий нос лодки, положив вторую руку на плечо своего сына, совсем еще мальчика. Они медленно приближаются к великолепному городу.
«Отец, расскажи мне об этом городе, и зачем мы и тысячи других людей плывут сюда?» — «Сын мой! Мы плывем в прекрасный город Бубастис — нашу столицу, на ежегодный праздник богини-кошки Баст. Мягкосердечная Баст известна своими чудесами врачевания. Ее почитают как веселую богиню исцеления, музыки, счастья и радости. Тысячи паломников спешат на праздник Бубасис. Огромный храм воздвигнут в ее честь, рядом с храмом водный канал, все улицы пересекаются у этого святого места. Я научу тебя молитве: “О, Баст, луноликая, могучая целительница, возлюбленная миллионами. Ясная в храме своем, раствори двери свои предо мною, освети душу мою светом своим, проникни глубоко в дух мой, исцели все мои недуги…” Ну, вот мы и приплыли, поспешим к храму».