Сидевшие в дорожной пыли две совы повернули свои бледные, формой напоминающие сердце физиономии на свет фар, обе моргнули и, на мгновенье показав белую изнанку крыльев, взлетели столь бесшумно, будто это возносятся две души; ушли куда-то вверх и исчезли во тьме.

— Buhos[193], — сказал Джон-Грейди.

— Lechugas[194].

— Tecolotes[195].

Эктор улыбнулся. Затянулся сигаретой. Его темное лицо отразилось в темном стекле.

— Quizás[196], — сказал он.

— Puede ser[197].

— Puede ser. Sí.

Когда он вошел в кухню, Орен все еще сидел за столом. Он повесил шляпу, прошел к раковине, помылся и взял кружку кофе. Из своей комнаты вышла Сокорро, зашикав, отогнала его от плиты, и он унес кофе к столу и сел. Оторвавшись от газеты, Орен бросил на него взгляд.

— Что пишут новенького, Орен?

— В смысле хорошего или в смысле плохого?

— Не знаю. Выбери что-нибудь посерединке.

— Посерединке у них не бывает. А то это была бы не новость.