— Нет, сэр. Не знаю.
— Если что-то выясните, сразу звоните. Вы слышите?
— Да, сэр.
— В любом случае еще перезвоните. Не заставляйте меня тут весь вечер теряться в догадках.
— Да, сэр. Обязательно.
Он повесил трубку, выпил стопку, отнес пустой стакан к стойке бара, поставил.
—
Бармен налил. В зале было пусто, посетитель был всего один, и тот пьяный. Билли выпил вторую порцию, положил на стойку четверть доллара и вышел вон. Пока шел по Хуарес-авеню, таксисты наперебой зазывали его сесть и поехать смотреть шоу. Съездить поглядеть на девочек.
В клубе «Кентукки» Джон-Грейди выпил стопку неразбавленного виски, вышел и кивнул таксисту, стоявшему на углу. Они сели в машину, водитель обернулся к пассажиру:
— Куда поедем, дружище?
— В «Белое озеро».
Тот отвернулся, завел двигатель, машина влилась в поток движения. Ливень сменился непрерывной легкой моросью, но воды на улицах скопилось много, и машина шла медленно, плыла по Хуарес-авеню, словно лодка, а в черной воде вокруг, отражаясь, мельтешили, качались и множились кричащие огни.
Машина Эдуардо стояла в проезде рядом с темной стеной пакгауза; он подошел к ней, подергал дверцу. Потом задрал ногу и сапогом вышиб дверное окно. Стекло оказалось триплексом: оно прогнулось, покрывшись белой паутиной трещин. Он еще раз пнул его сапогом, и оно совсем вдавилось внутрь и упало на сиденье, тогда он сунул в окно руку, три раза надавил на клаксон и отступил в сторону. Гудок разнесся по проезду и замер. Вынув из кармана нож, он снял с себя дождевик, присел и заправил джинсы в сапоги, а нож в ножнах сунул в левое голенище. Затем бросил дождевик на капот автомобиля и снова нажал на клаксон. Не успели затихнуть отзвуки, как дверь черного хода отворилась, наружу вышел Эдуардо и встал спиной к стене, держась подальше от света.
Джон-Грейди отошел от автомобиля. Зажглась спичка, осветив склоненное лицо Эдуардо с очередной сигариллой в зубах. Гаснущая спичка прочертила во тьме проезда дугу.
— А, соискатель, — сказал он.
Он сделал шаг вперед, в круг света, и облокотился о железный поручень. Курит и смотрит в ночь. Глянул вниз, на парня:
— А не проще было постучать в дверь?
Перед этим Джон-Грейди снял свой дождевик с капота и теперь стоял, держа его сложенным под мышкой. Эдуардо стоит курит.