нависала серая громада спального района.

Я стояла у зеркала в ванной, смотря на рассечённую

кожу,

мучаясь похмельем без единого стона,

и понимала, что кончилось что-то. В детстве

меня любили родители, и я не могла придумать,

что я буду пить так, чтоб потом отшибало память.

Я долго не могла скоординироваться и одеться

и придумать, что будет дальше,

да и будет ли какое-то дальше.

*