49. Все, что вы слышите разумом, сердцем, всем телом, когда читаете это, есть то, чем это является.
50. Уродство против банальности. В конце концов, и то и другое – привлекательно.
51. Время – одна ось. Часто я хочу длить его, сделать его ощутимым. Вещь столь медленна, что малейшее изменение (длинный слог противопоставлен короткому и т. д., кластеры изменений…) растягивается, не строка (или дыхание), но пульс, кровь в мышцах.
52. Этимология в поэзии – до какой степени она скрыта (т. е. присутствует и ощущается, но не воспринимается, не ощущается, или, если воспринимается, то лишь сознательно)? Джойсовская традиция здесь основана на аналитическом допущении, которое неверно.
53. Разве возможность опубликования этого произведения является частью письма? Разве она не меняет решений в произведении? Мог бы я написать это, если бы не было такой возможности?
1977 Виктор Мазин1977 Виктор Мазин
Из «Кетчака»[297]
Вращается дверь.
Вращается дверь. Последовательность объектов, по-видимому, такова: караван феллахов, цирк – все они медленно перемещаются вправо к исчезающей линии горизонта.
Вращается дверь. Фонтаны финансового квартала. Плавучие домá, прибитые к берегу отливом только для того, чтобы снова поплыть, когда закат отразится в воде. Последовательность объектов, по-видимому, такова: караван феллахов, цирк, верблюды, тянущие клетки с медведями, ручные страусы в смешных шляпах – все они медленно перемещаются вправо к исчезающей линии горизонта.
Вращается дверь. Первые летние мухи. Фонтаны финансового квартала бьют струей. Она была частью этого бомжатника, она была сложным ребенком. Темно-коричневые плавучие дома, прибитые к берегу отливом, – люди зависают на крышах, играют на дóбро, на варгане, на двенадцатиструнной гитаре – только для того, чтобы снова поплыть, когда закат отразится в воде. Мне не хватает сине-серых цветов осени западного побережья. Картонная коробка, набитая свитерами, наверху книжного шкафа символизирует Дом. Последовательность объектов, по-видимому, такова: караван феллахов, цирк, верблюды, тянущие повозки с тиграми в клетках, ручные страусы в смешных шляпах – все они медленно перемещаются вправо к исчезающей линии горизонта.
Вращается дверь. Науки о земле. Фонтаны финансового квартала бьют струей пресной воды на сильном ветру. Как поднимается пятка, и лодыжка сгибается, чтобы передвинуть тело с одной ступеньки на другую. Она была частью этого бомжатника, она была сложным ребенком. Рыбацкие птицы с кольцами вокруг шеи, мешающими им глотать, удерживающими добычу. Темно-коричневые плавучие дома, прибитые к берегу отливом, – люди зависают на крышах, играют на дóбро, на варгане, на двенадцатиструнной гитаре – только для того, чтобы снова поплыть, когда закат отразится в воде. Чешуйницы, колорадские жуки. Мне не хватает сине-серых цветов осени западного побережья. Медсестра посредством едва заметного смещения веса движется впереди студента, чтобы раньше него погрузиться в автобус. Картонная коробка, набитая свитерами, наверху книжного шкафа символизирует Дом. Дождливый день в середине июня. Последовательность объектов, явившихся ему силуэтов, по-видимому, такова: караван феллахов, цирк, верблюды, тянущие повозки с тиграми в клетках, отделанные бахромой коляски, ручные страусы в смешных шляпах – все они медленно перемещаются вправо к исчезающей линии горизонта. Мы съели их всех.