XXXIII

Когда пребываешь в покое, не можешь постичь движение.

XXXIV

Кто это понимает, совершает фатальную ошибку: для них не

существует понимания второго порядка.

XXXV

Письмо предусматривает неизбежное расщепление порядка. В

регулярности строк письмо разъединяет все, что соединяет, всего с

одной оговоркой: одно должно следовать за другим. Сам акт письма

объявляет о начале отрезка времени точно так же, как объявляется

начало любого другого временного отрезка. Но не любой объявленный

отрезок времени может продолжиться на письме. Оно и записывает, и

не записывает день.

XXXVI

Горизонт языка разворачивается из комплексности, в которую мы

встроены. Но по чьей воле он таким образом разворачивается? Того, кто

сперва принимает решение выйти из нее, отыскать альтернативу