—Что продолжать?

—Просто щебечи и всё, — произношу и опускаю руки ниже.

Не перестаю радоваться новой моде, которую активно начали внедрять дамы Фонда несколько назад. Лёгкие облегающие платья без корсета. Открытые руки, плечи, вырез на спине. Мои руки отодвинули лиф и начали мять плотные груди со сразу налившимися сосками. А подержаться было за что. Прошедшие роды весьма позитивно повлияли на фигуру молодой женщины. Она как-то вся округлилась и налилась, как персик. Новый всхлип и я уже не могу сдерживаться.

Обхожу софу, поднимаю её и разворачиваю спиной. Откидываю подол платья, стягиваю кружевные панталоны, провожу пальцами по влажной промежности и у меня просто срывает крышу. Скидываю брюки и рывком вхожу в податливую плоть. Мощными рывками заталкиваю член в прелестницу, схватив за аппетитную попку. Я даже чего-то рычал в порыве необузданного всплеска похоти. Милица тоже себя не сдерживала и громко стонала.

Ух! Выплеск, последние толчки и такое блаженное опустошение. Давно было нужно расслабиться. А то ищу какие-то надуманные причины своей хандры. Именно такого спонтанного секса мне и не хватало. Думал продолжить ещё, но чувствую, что это будет не то. Одеваю панталоны, поправлю платье и от души хлопаю ладонью по упругой попке. Сербка аж подпрыгнула, изрядно меня рассмешив.

—Баронесса, езжайте домой. Дело вашего мужа я беру на особый контроль. Завтра жду вас с вещами. Пока всё не решиться поживёте в усадьбе, — произношу с какой-то детской улыбкой.

После отъезда Милицы я развалился перед камином и приступил к дегустации новой коллекции вина. А жизнь-то налаживается! Совсем я превратился в аскета. Более так чудить не собираюсь и буду брать от неё всё, что захочу. Потому что могу!

Со следующего дня я разнообразил свой рабочий день. Решал дела, получал депеши и писал письма. Принципиально не выезжал из усадьбы. И проводил время с баронессой, прискакавшей ни свет, ни заря. Мы гуляли по парку, катались на коньках, много разговаривали просто ни о чём, и вообще дурачились. А ещё был умопомрачительный секс с прекрасной и молодой женщиной. Не было ни одного уголка в доме, где бы мы не протестировали софу, кровать или кресло. Прямо ребячество какое-то. Ещё были длинные чувственные ночи. Я просто получал бездну морального и физического наслаждения.

Про писателей мне также напомнила любовница. Я уже и забыл про своих протеже, которые должны были ковать русскую приключенческую литературу и повышать в обществе патриотизм. Милица оказалась большим поклонником помещика Быкова, который написал «Крестоносцы». Приключения псковского боярина, боровшегося с немцами, напомнили сербке про гайдуков, и она стала фанатом нашего писателя. Писатель издал уже третью часть, и готовил продолжение. Не отставали от него молодые коллеги. Злобин превратился в русский аналог Фенимора Купера и радовал публику многочисленными романами про первопроходцев. Помощник Новикова Зарецкий неплохо окучивал тему войны в Диком Поле. Более того, в России появился новый приключенческий жанр и уже десяток весьма толковых писателей работали в этом направлении. Заодно у меня созрел очередной авантюрный план.