Наши требования возросли. К авианосцу и тяжёлому крейсеру прибавились два крейсера типа "Конго". Японская эскадра в составе двух авианосцев, трёх линкоров и восьми крейсеров подошла к Владивостоку. Наш Тихоокеанский флот, будучи слабее, ничего противопоставить японской эскадре не мог. Стоило японцам войти в радиус поражения, как по ним отработали экспериментальные противокорабельные ракетные комплексы "Бастион", разработанные в КБ Королёва, совместно с В.П. Глушко. После старта управление ракетами велось по радиолучу с зависшего на максимальной высоте дирижабля "Витязь". Из сорока стартовавших ракет на цель вышли 23. Четыре ракеты взорвались на стартовых позициях. При этом погибло 9 человек. 5 ракет упали в море по различным причинам, 8 были сбиты зенитной артиллерией кораблей. Остальные 23 попали в свои цели. Один авианосец затонул, получив две ракеты в борт и одну в лётную палубу, второй, имея большие повреждения лётной палубы и многочисленные пожары, развернулся курсом на ближайший японский порт. Из трёх линкоров относительно целым остался лишь один. Ему "повезло", что попавшая в него ракета ударила в борт под большим углом и взорвалась над палубой, снеся с неё всех находившихся там. Всё же четверть тонны начинки ракеты, плюс остатки топлива это серьёзный аргумент. Два других линкора ушли на дно. Из крейсеров не уцелел ни один.

Через сутки от японской стороны пришёл ответ с согласием выполнить все наши требования. Вскоре в заливе Петра Великого состоялась передача затребованных нами кораблей. Если бы японцы заартачились и попытались повторить свой рейд на Владивосток, от остановить их нам было бы просто нечем. Мы расстреляли все имеющиеся у нас ракеты. Могу с гордостью сказать, что командовал сводным дивизионом экспериментальных ракетных противокорабельных комплексов "Бастион" мой тесть, капитан первого ранга Стрельников, получивший за эту операцию звезду Героя Советского Союза и звание контр-адмирала. А я, поставив свою подпись, как представитель Верховного командования СССР, под актом передачи кораблей, отправился одним из транспортных бортов, из Владивостока в Москву. Соскучился по жене и сестре. Надеюсь, что и они по мне скучали, хотя жизнь у них, что называется, била ключом.

Всё дело в том, что с некоторых пор, в нашем доме была, что называется, постоянная тусовка. Как минимум раз в неделю к нам съезжались те, кого можно назвать культурной и научной элитой страны. А началось всё с безобидного домашнего концерта, который мы устроили. Как раз к нам в гости приехали киноактриса Любовь Орлова со своим мужем кинорежиссёром Григорием Александровым и композитором Исааком Дунаевским. Заодно они по пути прихватили с собой Михаила Булгакова. Совпало так, что в то же время приехал уже известный учёный-физик Пётр Капица (приехал поговорить в приватной обстановке о запрете на публикацию научных работ, в частности о сверхтекучести жидкого гелия, в зарубежных изданиях) и, что стало полной неожиданностью, Альберт Эйнштейн, которого интересовали вопросы по переданным ему ранее записям. Получилась интересная извечная дискуссия между физиками и лириками. Настя выступала в обеих ипостасях, будучи уже довольно известной исполнительницей, а заодно и студентом-физиком. Мы с Ольгой были, своего рода, рефери. Вечер прошёл великолепно. Много шутили, говорили о перспективах развития науки в целом, о задачах культуры и искусства в стремительно изменяющемся мире, пели песни, читали стихи, обсуждали произведения. Я в очередной раз схулиганил и прочёл филатовский "Сказ про Федота-стрельца". А кульминацией вечера стал визит Сталина "по-соседски". С тех пор так и повелось, что у нас такие посиделки проводились периодически. А где ещё можно было вот так запросто неформально пообщаться с самим Сталиным? Дошло до того, что не быть приглашённым на эти, как их стали называть, "чайные вечера", или получить отказ на просьбу о визите, означало впасть в немилость у богемы и властей и стать, по сути, изгоем. Пришлось даже пристраивать павильон, ставший зимним садом, где и проводились эти мероприятия. Большой фурор произвело появление у меня повара-китайца и молодой китаянки-домработницы.