— Тогда пусть сам решает! — после недолгого размышления нехотя кивнул Трубецкой, приложив кулаком по подлокотнику.

— После аренария?

— После него родимого, — очередной кивок. — Может, свалишь по своим делам… государственным? У тебя их много, — предложил с ехидной насмешкой Михаил, совершая последнюю попытку спровадить соперника в погоне за талантливым юношей.

— Обождут дела, никуда не денутся, давно в отпуске не был, — расплылся в широкой улыбке Александр, весело отмахнувшись от жалкой попытки Трубецкого. — Как раз отдохну и с внучкой побуду. Романов сам не единожды предлагал.

* * *

Второе кольцо. Царицын.

По дороге к аренарию «Ветвь».

22 июня, 15:32.

Эх, разрази меня трижды Бездна, как же всё-таки хорошо.

Ни тебе болей, ни тебе жжения, ни тебе треклятой сонливости, а лишь прохладный ветерок, полная одухотворённость и небывалая уверенность в собственных силах, почти как в старые добрые времена. Так еще и получаю удовольствие, лёжа головой на коленках нашей язвы. Признаю, схитрил, но она сама предложила свою помощь после вчерашнего насыщенного дня.

Да и ночь с Ритой была воистину божественной, словно в первый раз. А может свою лепту внесли нервы и её тревога за меня. Всё-таки приятно, когда о тебе волнуются и переживают. Я уже давно позабыл как это бывает, но вот начал вспоминать. Один из огромных плюсов быть сыном Реанора это слабенькая эмпатия, поэтому мы легко можем соврать, но сами распознаём любую ложь и чувства на раз. Правда, с одной хитрой стервой не прокатило, но даю голову на отсечение, всему виной эта её проклятая стихия жизни.

Но как же был прав мастер Уартерат про интимную близость с женщиной! Золотой был реанорец, золотой. Жаль, что только был.

— Я смотрю, ты в хорошем настроении? — бодро спросил Устинов, глядя на мою довольную мину.

— Вы полностью правы, Георгий Семенович, — ухмыльнулся сразу я, приоткрыв один глаз, и взглянул на вполне бодрого ратая. — Как понимаю, многие уже в курсе?