— Да я ж не из-за денег!
— Здорово!
Усмехнувшись про себя диаметрально противоположной реакции Хмурого и Жилика, я продолжил.
— Наши дорогие девушки! Айна, Алексия, Ольга… Ивановна! Вы одним своим присутствием освещали наш жизненный путь. Я не совру, если скажу, что в вас влюблены как минимум половина лагеря!
Эфир тут же наполнился смешками и согласными восклицаниями, и даже шутливыми признаниями в любви, поэтому пришлось сделать небольшую паузу.
— И знайте, что бы не случилось, лично я всегда приду к вам на помощь. И кем бы ни был ваш обидчик, будь то Одаренный, род или даже дворянский клан, вы всегда сможете рассчитывать на меня.
— И на меня!
— На меня тоже!
— Да на всех нас!
Интересно, насколько погаснет пыл большинства Воинов, когда они узнают истинный масштаб проблем наших девчат?
Ну да ладно с девушками и о девушках можно говорить вечно. И вообще, бьюсь об заклад, выговориться перед боем захотят все, а значит нужно поспешить.
— Алабай, признаться, иногда я завидую Айне. Такого преданного и верного друга как ты нужно ещё поискать, да Хмурый?
— Это точно, — усмехнулся Воин, а перевёртыш хоть и промолчал, но до меня донеслись его эмоции: смущение, благодарность и… восторг?
— Игнат Иванович! Я знаю, что вы нас слышите, и хочу перед вами извиниться. Изначально у меня сложилось о вас неправильно впечатление, но сейчас я вижу, как вы заботитесь о нас и приглядываете. Вы самый крутой физрук! Спасибо вам большое и… я этого не забуду.
Вылазка, Пустыня, Мирон… И это только верхушка айсберга. А сколько случаев мы не знаем? Не удивлюсь, если у нашего физрука за спиной уже целое кладбище из северян!
— Иван! Тебя хочу поблагодарить лично, что ни на минуту не забываешь про Рому Дубровского и делаешь все, чтобы ему помочь. И знай, какой бы ты путь не выбрал, я тебя… поддержу.
— Кхм…
Думаю, Иван понял мой намек. Надюсь у них с Ольгой все сложится несмотря на… обстоятельства.
— А я отчисляюсь с гимназии! — неожиданно заявил Толстой. — Прямо сейчас!
— Ты дурак? — возмутился Прокудин-Горский. — С какого перепугу?