Что-то очень уж медленно. Энт рассчитывал на скоростное вознесение, а не на бесконечное ерзанье, сравнимое только с пешим переходом через пустыню. И еще одно не давало покоя – он еще помнил причины «катастры», как это теперь называли.

– Почему здесь по-прежнему работает электричество? Я думал, на Земле его уничтожили повсеместно.

– Передается по тросу, – взгляд Извозчика указал в потолок, – наверху работают солнечные батареи, сеть полностью автономная.

В иллюминаторе удалялась земля: зажатое стенами племя стражей, расчищенные простреливаемые пустоши, затем похожие на сады поля кустарника, где работали все уменьшавшиеся фигурки. Даже далекие леса просматривались.

– Сейчас будет долгая дезинфекция, – сообщил Извозчик. – Это процедура, необходимая для…

Энт перебил:

– Я в курсе.

– Отлично. Плату и одежду с обувью вставь в нижний люк, они будут продезинфицированы другим способом.

– А наверх мне голым ехать?

Извозчик покачал головой.

– Волнуешься. Значит, есть, что скрывать. Так?

– Не люблю быть беззащитным во всех смыслах – без оружия, без одежды, без права выбора. Мне неуютно, и я нервничаю, это нормально.

– Ты свой выбор сделал, теперь следуй правилам, установленным для искателей лучшей жизни вроде тебя. Новую одежду получишь уже в новой жизни, а эту я очень скоро верну, не беспокойся. Что у тебя насчет болезней?

– Всех переживу, – буркнул Энт.

– Красиво сказано, и все же нужно тебя осмотреть. Как разденешься, повернись на месте кругом. Что принес интересного?

Пинок отправил сумку в отворившееся снизу отверстие. Пока Извозчик рылся в дарах, Энт, расстегивая поясной ремень, оглядел салон Колесницы внимательнее.

Никто не ухаживает, лампочки не горят, экраны ничего не показывают и даже не светятся, что весьма необычно – обрывки детских воспоминаний говорили о другом. К тому же нет никаких звуков, кроме скребущего движения давно не смазываемого механизма. И это – техника небесных людей?!

В соседнем отсеке – полочки с тюками. Верхний, еще неполный, не завязан, внутри видны рваный рюкзак, складной инструмент с множеством функций – ножом, отвертками, мощными кусачками – такой же был у больного старика. А рядом…

Сердце встало. Рядом с мультитулом лежал алюминиевый крестик на знакомой ниточке. С ним Сан не расстался бы никогда, даже под угрозой отправки обратно. Энт помнил, как он реагировал всего лишь на просьбу показать.

Мышцы действовали, как всегда в таких случаях – быстрее ума. А ум заклинило. Картинка, что сложилась из увиденного, здоровой логике не поддавалась. Хотелось взвыть и крушить все, до чего дотянутся руки.