Проводник открыть ее с ходу не смог, а у Караваева вздулись на шее жилы, когда он крутанул заржавевший штурвал. Наконец, гермодверь поддалась, за ней открылся тоннель, точь-в-точь похожий на аварийный выход, через который они недавно проникли на объект. Герму «яндексы» закрыли за собой, чтоб преградить путь наступающей воде. Хотя по логике вещей на станции ее уровень должен быть не меньше.

Коридор оказался совсем коротким и закончилсялся другой гермодверью. За ней оказался облицованный кафелем тамбур, а в нем первое тело. Труп обгорел до неузнаваемости, и только по кокарде на фуражке Антон узнал работника метрополитена. Начальник станции? Похоже на то. Вентиляционная решетка над головой была сорвана. Похоже, оттуда и пришел раскаленный воздух.

Вероятно, бункер залегал всего в десяти-двадцати метрах от тоннелей линии метрополитена. С этой стороны дверь на секретный объект выглядела неприметно, выкрашенная белой краской под цвет стен и лишенная каких-либо опознавательных знаков. Похоже, о ней знали только те, кому положено, и их круг был узок.

Пройдя еще несколько коридоров и пару раз перешагнув через обугленных мертвецов, поисковики, наконец, покинули служебную часть станции и оказались в помещении общего пользования.

Знакомый вид. Колонны, красно-серая мраморная облицовка, кое-где осыпавшаяся на мраморный пол.

И здесь, в вестибюле, рядом с эскалатором, ведущим в темные недра станции, их глазам предстала картина, побившая за этот день все рекорды. Похоже, гермозатворы закрыть не успели. Если здесь и были живые, когда пришла вода, им было отпущено немного времени.

Где найти Данте, чтобы описать ад, который поисковики увидели через покрытые незапотевающими пленками стекла? Нашедшие пристанище в Подгорном были в основном людьми простыми. Среди них не было поэта, который мог бы передать увиденное словами.

По сторонам почти не смотрели…Они, прошедшие огонь и воду, чувствовали на себе взгляды пустых глазниц покойников и это заставляло их ускорять шаг. Вокруг была зловещая тишина. Кроме собственного свистящего дыхания и стука крови в ушах, они слышали совсем немного других звуков… Падение капель. Всплески. А еще обволакивающее сонное эхо.

К счастью, в противогазах не чувствуется запах, иначе желудки вернули бы обратно съеденное накануне операции.

Входы № 3 и № 4 к улицам Кирова, Сакко и Ванцетти, Московской и Маяковского были обрушены, как и предполагалось. Не теряя времени, поисковики отправились к спуску на платформу.

Неподвижный эскалатор закончился быстро.

– У-у-у, – разочарованно протянул Караваев. – Облом нам, а не «Речной вокзал». Здесь не пройдем.