ТЕПЕРЬ. МАЙ 2017 ГОДА. ТВЕРСКАЯ ОБЛАСТЬ, ЛИХОСЛАВЛЬ. ФЁДОР СРАМНОВ

ТЕПЕРЬ. МАЙ 2017 ГОДА. ТВЕРСКАЯ ОБЛАСТЬ, ЛИХОСЛАВЛЬ. ФЁДОР СРАМНОВ

Вот только этого и не хватает, для полноты счастья, мать его! Фёдор глянул на часы и тихой матерной бранью себе под нос закрепил осознание хреновой, прямо сказать, перспективы — со стороны Твери быстро наползала иссиня-серая туча. Треклятый «Гнилой угол» — ещё дед поминал его по-матушке, когда жив был. Со стороны Твери этой ничего доброго не жди — ни новостей, ни погоды…

Жидкие солнечные лучики, приятно гревшие ещё несколько минут назад рассевшихся на набравшей за день тепло крыше боевой ГТСки Срамнова и Политыча, пропали, незаметно для глаза растворившись в наползавшей на мёртвый город тени. А время к шести — мать его! И пора бы пошевеливаться — из города нужно выйти засветло. Блин, крыша — стынет прямо на глазах, задницей можно почувствовать. А эти, отец Феофан с присными, уже второй час в церкви копаются — обносят. Чего там столько времени делать-то можно, прости Господи?!

— Минут пятнадцать. Ну, двадцать от силы — и ливанёт. — заключил Степан Политыч подняв вверх обслюнявленный палец. — Федя, ты бы это… поторопил их, что ли? Не ровён час тут под проливным собираться. Гляди — оне даже не чухаются.

— Пойду, млять. — поднялся в рост Фёдор. — В натуре, будем тут под ливнем мокнуть… Да по-любому уже будем, время-то шесть, без пятнадцати…

— Поди, поди! — продолжал всматриваться в наползающую непогоду Политыч. — Пущай сворачиваются уже, богоделы!

Фёдор спрыгнул на землю, и перехватив карабин посноровистее, направился ко входу в храм.

* * *

Храм этот, как и многое в этом городке, был сохранным — двери пришлось отдавливать с помощью подручного инструментария — сиречь, ломать. Худое дело, ничего не скажешь, а как по-другому?! Пришлось, взломали, вошли. Храм хранил гулкую пустоту — каким его оставили в ту злосчастную ночь, запертым до утра, таким они и нашли его. У Фёдора проскочила вдруг аналогия — когда разбирал старые вещи на чердаке дедова дома, готовя тот к ремонту, нашёл папку со старыми фотографиями — начала прошлого века. Выцветшие, тронутые тленом времени они пролежали там невесть сколько… Чьи они — неясно, возможно, того старика, который продал дом деду? А может ещё чьи? Странные вещи можно найти порой на чердаках ветхих деревенских домов. И тогда, вынесенные из тьмы на свет, по прошествии многих лет — а может и века? — лица тех, незнакомых людей, живших давно, в очень тяжёлое время, заиграли под лучами солнечного света… Семья: отец, мать, старуха бабушка в чёрном платке, четверо детей. Видимо, фотографировались на праздник какой-то. Миловидная женщина с крестом на переднике — медсестра? Монахиня? Сзади фотографии почти неразличимая уже подпись: «Сестра Елизавета (Комнова), какое-то декабря 1915 года». То ли 16, то ли 18 декабря. Много, очень много фотографий. Вроде как кто-то, озираясь по сторонам, однажды давно, сгрёб их все в кучу и запрятал в самый дальний угол чердака — чтобы забыли их, чтобы не осталось на земле даже такой памяти. А Фёдор по прошествии лет взял и вынес их снова на солнце. Долго разглядывали они с Алькой эти фотографии, расспрашивали сельчан — старух, стариков. Да уже никто и ничего не мог ответить — время ушло. Так и сегодня, войдя в разломанные двери этой церкви, Фёдор испытал похожие чувства. Схожие тому, как если бы вдруг, ненадолго, смог попасть в прошлую жизнь. Вот стол для записок, а там, в углу, лавка с книгами и иконами — их отец Феофан начал сгребать первым делом. Свечи в лотке, и даже ценники никуда не делись. На аналое икона — в честь Праздника, такая запылённая, что и не разобрать. А воздухе стоит запах ладана — неистребимый, кажется, что он даже в стены врастает. А ведь сколько лет прошло, как он больше не курится… Фёдор стоял и смотрел во все глаза на купол, на Господа, смотревшего, в свою очередь, на них, скверных паразитов, осмелившихся вторгнутся, гнуснейшим образом сорвав двери, сюда, под сень Его обители. Казалось, Господь выглядел отстранённым в окружении Сил Небесных, написанных вокруг рукой доброго мастера, но Фёдор-то чувствовал — аукнется.