— Фунтов? — ужаснулся Виктор. — Но у тебя ведь недельное жалованье меньше раза в три!

— Поверь, когда мама его увидит, она их закажет вдвое больше.

— И почему ты так в этом уверена? — с сомнением спросил Виктор.

— Потому что они «расчудесные», разве не ясно? — подмигнула Кристина.

Стоящий на плите чернобокий котел бурлил. Огонь под ним гудел, облизывая чугунные бока, и над водой поднималась густая молочная пена. Время от времени она чуть отходила, оголяя то, что плавало в кипятке. Любого, кто заглянул бы в котел, с большой долей вероятности сразу же охватил бы ужас. И неудивительно, ведь там плавали… глаза, похожие на распухшую икру гигантской лягушки. Глаза блуждали по поверхности воды, вращаясь и перекатываясь, некоторые начали опасно подпрыгивать, будто бы намереваясь сбежать.

— Может, все же накрыть крышкой? — предложила одна из трех хозяек, которые трудились в наполненной паром и жаром кухне. Ее алое вечернее платье совершенно не подходило для готовки, хоть поверх него и был небрежно повязан расшитый цветами фартук. — Такое чувство, что они глядят на меня.

— А ты не смотри на них, Мэг! — презрительно рассмеялась вторая женщина, тощая и сухая, как сбросившая листву ива. — И вообще, ты только все портишь! Ну еще бы, кухарка из тебя, как из меня «Драндулет»! Даже мешать правильно не можешь!

— Что?! Ах ты, крыса лысохвостая!

Мегана замахнулась на сестру большой деревянной ложкой, которой только что мешала варево в котле, собираясь запустить ею в сестру. По всей кухне полетели брызги, на пол с громким и мерзким «чиавк!» шлепнулся глаз. При этом одна из горячих капель попала на щеку третьей из присутствующих здесь хозяек.

— А ну хватит! — прогремела Корделия Кэндл и безжалостно наступила каблуком зеленой туфельки на ошалело таращившийся по сторонам глаз. Тот мгновенно лопнул, обратившись синеватой слизью на полу. — Кто из вас потрудится мне объяснить, почему я всю жизнь должна терпеть рядом с собой двух сварливых гарпий, которые не могут и дня прожить, чтобы не поругаться или не сделать друг дружке какую-нибудь гадость?

Стоя у стола, Корделия очищала луковицу здоровенным кухонным ножищем, которым, при желании, могла бы с не меньшим успехом и с тем же сосредоточенно-холодным выражением на лице свежевать любую из сестер. Шелуха отправилась в казанок, а нож в руке средней сестры Кэндл застучал по доске, стремительно нарезая луковицу на тонкие колечки. Жгучий сок при этом принялся брызгать во все стороны, и обе спорщицы тут же принялись тереть глаза.

— Ай! Корди, прекрати, я чуть пальцы себе не оттяпала! — взмолилась Рэммора. Она сидела рядом и помимо подтрунивания над старшей сестрой была занята тем, что резала коренья. Склочной ведьме пришлось отложить нож из-за невыносимого жжения в глазах.