Среди современниц – Светлана Василенко, Людмила Улицкая.
В недавно переведенном на русский рассказе «Baltic Dream» (Дружба народов, 2009, № 4) повествуется об обмене головами (почти как в новелле Томаса Манна). Но парадоксальный поворот в том, что голова мужчины оказывается на плечах женщины. А женская – на плечах мужчины, который «глянул в зеркало, уверенный, что оттуда на него посмотрит ежеутренне привычное лицо, которое он принимал за свое, не задумываясь об этом». Это здорово:
«принимал за свое, не задумываясь». А писательница задумывается: а что если изменить привычную точку зрения? И ведь меняет. Но при этом она дает культурфилософскую трактовку произошедшего: женщина – из Эстонии, мужчина – из Латвии, а для Большой Европы эти маленькие народы совсем почти неразличимы. Что уж удивительного, если голова латыша оказывается на плечах эстонки, а ее голова у латыша. Или во втором рассказе – «Estonian Dream» – старушка рассказывает героине, что, спасаясь от грабителя, она направила на него зонтик, и вдруг зонтик выстрелил как пистолет.
В конце рассказа старушка в шутку направляет зонтик на хозяйку.
На этом обрывается рассказ. Фантасмагория очевидна, но за ней страх и ужас от этой жизни.
Очень замечательна в этом смысле рецензируемая книга.
Это рассказ-воспоминание взрослой женщины, писательницы, о самом сильном и неотвязном событии ее жизни. Она им дышит, им живет. Она в доме творчества в другой стране, общается с коллегами, но ее мысли, ее высшее, что делает писателя писателем, – память – продолжает жить в том отрезке времени, которое сформировало ее душу.
Об имени героя мы узнаем только в конце романа, до этого в рассказе-воспоминании у героя нет имени, как у Бога, и наименования ему – Он, о Нем, с Ним, даются с прописной буквы, как о высшем существе. Он – рентгенолог, трогательно описано, когда влюбленная девочка, пришедшая на рентген, боится обнажиться до пояса и убегает. Очень точно. Он не функция от кабинета, он для нее давно желанный мужчина, перед которым по врачебной нужде не обнажишься. Когда, застеснявшись, она убежала из рентгеновского кабинета, не в силах раздеться перед ним, она перестала быть маленькой девочкой. Но, беспокоясь о ней как врач, он приходит к ней домой. Описана бытовая сцена. Мать на работе, и девочка поит его чаем: «Мы молча пили чай, хрупали печеньем, я смотрела на Него и думала: вот мужчина, которого я люблю, которого давно полюбила, еще когда была маленькой, полюбила как женщина любит мужчину, мечтала о Нем, как женщина мечтает о мужчине, представляла, как он обнимает меня и целует. Я видела это во сне, для меня все это уже давно произошло, пережито, прочувствовано, почти физически, остается только сказать ему и ждать его решения».