Герцена не оставляла эта тема. В одной из своих последних повестей «APHORISMATA», сочинении ученика доктора Крупова, прозектора Тита Левиафанского (очевиден намек на Гоббса), он пишет: «Умом и словом человек отличается от всех животных. И так, как безумие есть творчество ума, так вымысел – творчество слова. Одно животное пребывает в бедной правдивости своей и в жалком здравом смысле».

Европа пережила очень много войн. Еще Гераклит писал: «Должно знать, что война общепринята, что вражда есть закон (δίκη), и что все возникает через вражду и взаимообразно» (80 DK). «Война (Полемос) – отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других – людьми, одних творит рабами, других – свободными» (53 DK)[58]. Из войн возникали перевороты и революции, как правило, чем разрушительнее была война, тем разрушительнее следующая революция. Ханна Арендт писала в своей книге «О революции», что эта связь особенно ясно проявилась в Новое время: «Война и революция до сих пор составляют две центральные темы политической жизни ХХ века»[59].

Но до ХХ века самые кровавые были Английская и по времени к Русской самая близкая Великая Французская революция, напугавшая мыслителей-гуманистов, даже Ницше, писавшего: «Безумие в учении о перевороте. Существуют политические и социальные фантазии, которые пламенно и красноречиво призывают к перевороту всего общественного порядка, исходя из веры, что тогда тотчас же как бы сам собой воздвигнется великолепнейший храм прекрасной человечности. В этой опасной мечте слышен еще отзвук суеверия Руссо, которое верит в чудесную первичную, но как бы засыпанную посторонними примесями благость человеческой природы и приписывает всю вину этой непроявленности учреждениям культуры – обществу, государству, воспитанию. К сожалению, из исторического опыта известно, что всякий такой переворот снова воскрешает самые дикие энергии – давно погребенные ужасы и необузданности отдаленнейших эпох; что, следовательно, переворот хотя и может быть источником силы в ослабевшем человечестве, но никогда не бывает гармонизатором, строителем, художником, завершителем человеческой природы. – Не умеренная натура Вольтера, склонная к упорядочению, устроению, реформе, а страстные безумия и полуобманы (курсив мой. – В.К.) – Руссо пробудили оптимистический дух революции. <…> Этим духом надолго был изгнан дух просвещения и прогрессивного развития; подумаем – каждый про себя, – можно ли снова вызвать его к жизни!»[60]