– Ты похож на Лоуренса[120] в ковчеге, – крикнула она ему. – Как успехи, спасатель?

Крошечные сырые грызуны уже прыгали в воду и плыли к докам.

– Более-менее. Я насчитал сто тридцать четыре спасенных души.

– Вполне прилично для растренированного спасителя.

– Сто тридцать пятой была хромая куропатка. – Айк разматывал лицо, осторожно, пока плот причаливал. – Я поджарил ее на ужин зажигалкой Грира. Косуля была на очереди.

Он отвязал весло с лопастью из палубной туфли и вытянул его вперед. Алиса схватила туфлю за носок, и в этот миг стадо под предводительством енотов рвануло на берег.

– Хорошо, что вы постреляли ракетами, – сказал он ей. – Мы с командой слегка заблудились в этом тумане. – Его лицо было месивом из синяков и солнечных ожогов.

– Куинаку только дай заманить туристов в свою причудливую бухточку. Но, черт возьми, посмотри на свой прикид! Мы не ждали таких модников. В этом сезоне явно будет разноцветье.

Он не смог придумать подходящего ответа. Из-за его спины выпрыгнула на причал косуля и чопорно прогарцевала вслед за остальными. Айк вышел из лодки на еще более негнущихся ногах и потянулся к Алисе за поддержкой.

– Нет, не трогай меня! Руки прочь! Я поклялась, что не буду реветь, ни так ни эдак. Прочь, я сказала, моллюск пустоголовый… А, к черту, Саллас: на тебя слишком приятно смотреть.

– На тебя тоже, женщина. Чистый незамутненный зам.

Вороны кружили, одобрительно каркая. Меджак, самый младший, не упустил шанса рвануть вниз и подхватить упаковку из шести сырых грызунов, чтобы отпраздновать победу.

Приложение

Приложение

Углубленное исследование Куинака следует начать с северной части Тихого океана, с открытого моря, с той акватории, которую морские биологи, геологи и заключенные федеральных тюрем называют океанической средой. На этой большой синей наковальне куются начальные звенья жизненных цепей, столь же бесконечно малые и многочисленные, сколь велика и уникальна сама наковальня.

Благодаря своеобразному местоположению омывающие Куинак воды почти не затронуло крушение «Трезубца». Диатомовые водоросли и фитопланктон еще прекрасно себя чувствуют у солнечной поверхности воды, рачки и другой зоопланктон буйно процветают в глубине. Детрит, образующийся от всей этой микроскопической деятельности, в конце концов дрейфует на черное дно, называемое абиссальной средой, чтобы смешаться там с минералами и илом. Этот питательный мрак затем возносится к берегу уже в следующей зоне, именуемой неритической средой, становясь завтраком для бактерий, простейших одноклеточных и личинок креветок. Это обед для мальков, сами же мальки – ужин для больших рыб: сайды, угольной рыбы, тихоокеанской сельди и тихоокеанского клювача, палтусовидной камбалы, желтоперой и двухлинейной камбалы, также для скорпены, палтуса, тюрбо и, конечно, для самых ярких звезд этих вод – тихоокеанских лососей.