Архангел тоскливо кивнул. Никакие темные существа не могли просто так, без приглашения заявиться в Цитадель. Она охранялась сотнями заклинаний. И то, что Ялдаваофу это удалось – еще раз доказывало невероятную силу правителя.

– И какой план? – с подозрением спросила я.

– Мы не можем ему дать то, чего он хочет.

– Он не остановится. Нужно поговорить с Ашкалом.

– Нет, это исключено, – заявил отец. – Я собрал вас для того, чтоб вы были готовы. Ялдаваоф может напасть в любой момент.

– Тогда нужно рассказать Совету, – вступила в разговор Мэнди. – Вместе все придумают, что можно сделать.

– Брюнеточка, а ты не подумала, что в Совете могут сидеть его подельники? – влез Люцифер, но я даже не глянула в его сторону.

– Сын прав. К тому же, представьте, какая разгорится паника, если все узнают, что Ялдаваоф на Небесах.

– И что вы предлагаете делать?

– Жить и не подавать виду. Все должно быть, как всегда. Нужно защитить школу. И этот мир.

Я уже привыкла к извечным секретам и тайнам в этой школе, но больше не была уверена, что ложь может быть во благо. Только все были «за», и у меня не оставалось выбора.

Возвращаясь в школу, мы с Мэнди и Лизой, как ни в чем не бывало, пошли на уроки. Меня не покидало чувство тревоги всю первую половину дня, а когда на последней лекции Люцифер одарил нас всех своим присутствием, я вовсе захотела сбежать.

Я сидела спиной к входу, и все равно в точности до секунды знала, когда он появился. Воздух вокруг изменился, став тяжелее и теплее. По моей спине пробежались колющие мурашки.

Глаза Мэнди, сидящей перед нами расширились, когда она глянула поверх моей головы, и я точно знала, что там стоял демон. Я сдержала себя, чтоб не обернуться.

Присев в нашем ряду, за мной, я ощутила, как его энергия мягко меня обволакивает. И это было все равно, что попасть под удар молнии. Я ненавидела то, как он влиял на меня, и в то же самое время эти чувства волновали мою кровь. Это было самым нелегким во всей ситуации.

Во время урока мне удалось краем глаза взглянуть на него. Люцифер был одет неформально, даже можно сказать, с некой повседневной небрежностью в сравнении с остальными учащимися. Но при этом он все еще выглядел гораздо эффектнее, чем любой другой парень в этом кабинете. На нем были потертые джинсы и черная футболка с английской надписью «прощение бессмысленно и неоправданно». Убрав с глаз упавшую прядь волос, он засверкал своей самоуверенной улыбкой в ответ на чьи-то слова.

В середине урока Люций ткнул в мою спину ручкой десятый раз.

Я твердо решила, сжав кулаки, не обращать на него внимания. Но вскоре мне пришлось отбросить эту мысль, потому что я понимала – он будет тыкать меня этой чертовой ручкой до бесконечности. Обернувшись, я сердито уставилась в его лицо.