– Делай то, что тебе нужно сделать, – сказал серьезно отец.

Мои кулаки замолотили его в грудь, и сперва в них ощущалась какая-то сила, но папа стоял тут, позволяя хотя бы немного мне облегчить свое горе. И, наконец, мои удары стали реже, а плечи затряслись. Я не могла ему причинить такую боль, которую можно было сравнить с той, что испытывала сейчас я.

– Нет, нет, нет, – прошептала я, падая ему на грудь. – Нет, пожалуйста, – я продолжала мотать головой, безвольно повиснув в папиных объятиях.

Папа обхватил меня руками.

– Детка, мы все исправим.

Я закивала головой, вытирая лицо. Я все еще громко дышала, но мое сердце замедлило свое биение, когда ситуация полностью проникла в мой мозг.

– О, Яхве, – мои глаза остановились метаться по кабинету, сконцентрировавшись на отце, но лицо все еще дергалось из стороны в сторону, а все тело дрожало. – Яхве, она умерла… Правда, умерла, – мои руки бессильно опустились. – Он… Сделал… Сделал с ней это. За что?

– Мы все исправим, – повторял папа с блестящими глазами.

Я задыхалась в собственных рыданиях и собственным воздухом. Ее больше нет.

Нет.

Я вертела головой, собирая всю свою боль и крепко сжимая ее в кулаках.

– Нет! Я знаю, что нужно делать.

Обратившись к остатку своей энергии, я взяла себя в руки и испарилась.

Я знала, что нужно делать. То, зачем я пришла сюда изначально. Ашкал знает, как убить Ялдаваофа. Он знает, где тот может быть. Он должен нам помочь.

Я очутилась в подземелье. В адской тюрьме. Не обращая внимания на крики обитавших тут монстров, на их тянущиеся ко мне лапы, я прошла вглубь и остановилась у нужной мне камеры.

Ашкал сидел на полу, у стены, обхватывая свои колени руками. В тени его острые черты лица выглядели еще зловещее. Заметив меня, он поднял свои черные, как мгла, глаза.

– Вижу, отец добился того, чего хотел, раз ты здесь?

– Ты знаешь, что твой отец монстр. Ему не место ни в этом, ни в любом другом мире.

– Знаю, – он поднялся на ноги. – Но у вас не хватит сил, чтоб его уничтожить.

– У нас – нет. Но у тебя – да.