О н. Ты веришь в это?

О н а. Не знаю. Просто я знаю, и все.

Появляется  Д р у г а я  ж е н щ и н а. Никто из них не замечает ее.

Д р у г а я  ж е н щ и н а. Вы здесь? Так и знала. Я так и знала!

О н а. О чем ты задумался? О своей работе?

О н. И о тебе, о себе. О всех.

О н а. Если когда-нибудь тебе станет грустно, ты поцелуй ствол рябины и тихо скажи: «Ты, рябина моя, рябинушка, деревце мое горемычное, ты одна поймешь мое горе, ты одна утрешь мои слезы. Отдай ветру буйному ветками своими горькими мое горе горемычное, чтобы в дали дальние он унес мою тоску-кручину. И да исполнится слово, мной сказанное». Если когда-нибудь тебе станет грустно…

Д р у г а я  ж е н щ и н а. Они даже не видят! Не слышат!

О н а (улыбаясь). А еще можно тыльной стороной ладони мыть лицо в текучей воде и шептать про себя…

Д р у г а я  ж е н щ и н а. Шептать? А разве я не молила судьбу?

О н а. Если когда-нибудь станет грустно… (Засмеявшись и внезапно вскакивая.) Как давно я не бегала! Догоняй! Догоняй же!

Д р у г а я  ж е н щ и н а. Что происходит? Почему вы даже не замечаете меня?

О н. Вот. Поймал.

О н а. Так быстро. Ты длинноногий, поэтому ты меня и поймал. Смотри, трава. А послушай, жаворонок ведь? Смотри, жаворонок!

Д р у г а я  ж е н щ и н а. Образумьтесь наконец! Сегодня третий день, пройдет еще несколько дней, и все кончится! Все, все кончится! Это же самоубийство! Тебя ищут. Вас обоих ищут. Если бы вы знали, какой переполох в городе… Почему вы даже не слышите меня?!