Рид слушает вполуха, вглядываясь в яванскую ночь за окном. Мысли курсируют, скачут по возникающим и угасающим идеям. Они действительно рискуют, как бы сейчас ни поступили. Взорвав Хамайма-Тауэр, Боргес облил бензином весь город — поднеси спичку, и все полыхнет.

— Мы можем попытаться узнать…

Может быть, именно это и нужно?

— Может быть, лучше выйти на кого-то, кто…

Спичка?

— Нет, это плохой вариант.

— Мы просто…

— Продадим скрижали! — внезапно выдает Рид.

В единодушном порыве все головы за столом оборачиваются к нему.

— То есть? — переспрашивает епископ.

Но Риду все равно — он поднимается за столом на колени, чтобы возвышаться над головами и чтобы эти головы точно ничего не упустили:

— Подумайте сами. Нам нужно пустить по городу слух, что мы продаем оттиски. Те, кто еще не знают, что у нас подделка, придут на вечеринку, а вот те, кто не придут… — он выставляет два указательных пальца, — они-то нам и нужны.

Садаф с другого конца стола одобрительно хохочет:

— Ты! Хочешь провернуть тот же фокус, что и Картель!

— Именно, спелый фрукт моих прерий.

— В прериях не растут фрукты, Эйдан, — поправляет его Нирмана.

— Забей, — говорит ей Салим раздраженно. — Он тупой. Он ничего не знает ни о прериях, ни о том, как по-человечески вести дела. Он хочет опять ввязать нас во что-то абсурдное…

— Подожди, — неожиданно останавливает его епископ. Он выдерживает недолгую задумчивую паузу, а потом смотрит на Рида. И произносит сокровенное «да».

Произносит:

— Хорошо.