— Не будем сразу раскрывать карты, пак Басир, — отвечает он. — Потому что пока только информация оставляет меня в живых.

И, как и любое вранье на ходу, звучит оно не очень убедительно.

— Ты пытаешься меня обмануть, иностранец? Я теряю терпение.

В салоне становится шумно — это начинают оживать лопасти турбин. Самолет вот-вот выедет из ангара.

— Мои наниматели помогли Гринбергу пробраться в ваш город. — Кирихара прикидывает расстояние до выхода. — Мои наниматели помогли Гринбергу здесь обустроиться. — Оценивает свои шансы. — Мои наниматели дали мне поддельные оттиски, которыми я заменил настоящие. — Ему нужно еще несколько секунд подумать! — Мои наниматели работают с Гринбергом.

— Имя, — приказывает Басир. — Говори имя.

Ага, и паспортные данные всех Кирихар, чтобы ты перерезал всю родню и затоптал мамин палисадник.

Времени на умные планы не остается, и Кирихара решает прибегнуть к самому примитивному.

— Я скажу вам его, если вы… Вот черт! — Кирихара резко поворачивает голову к окну, меняется в лице и подается назад.

И на удивление, это работает.

Басир отвлекается: делает шаг к окну, перестает фокусироваться на оружии. Он старый и низкий, а Кирихара — молодой, высокий и только что его развел, как пятилетку.

Тех двух секунд, что Басир смотрит в окно, достаточно для Кирихары, чтобы выхватить с сиденья свой отложенный пистолет и развернуться боком в проходе.

Заметив это, Басир злобно рявкает:

— Ахме…

— Не думаю, что это здравая идея, — предупреждает Кирихара, краем глаза следя за кабиной пилота. — Я хороший стрелок. Я выстрелю в вас раньше, чем он в меня попадет. Потом он меня, конечно, убьет. Но будет уже поздно.

И говорит он это так уверенно, будто да, действительно — трижды «ха»! — хороший стрелок, будто попадет, а не промажет, будто успеет сделать хоть что-то, если Ахмед решит его убить. Выходит почти скучающим тоном… Да и, если честно, Кирихара почти не боится. Как будто Джакарта его чем-то заразила.

— Просто выпустите меня отсюда, пак Басир, — предлагает он, кивая на дверь, — и улетите со своими оттисками туда, куда вам нужно. Разойдемся каждый при своем.

Басир злится: это видно по сжатым челюстям, по раздувающимся крыльям носа, но где-то рядом начинают стрелять, и это перевешивает. Они оба понимают, что ему надо убраться отсюда как можно скорее.

— Проваливай, — цедит он.

Кирихара просачивается мимо него во входное отделение фюзеляжа; ни тот, ни другой не опускают пистолета. Одной рукой, не глядя, открывая дверные запоры, Кирихара спрашивает: