Отдыхающим, конечно, нет дела до того, кто жарит им шашлык, местный или приезжий, они приезжают тратить деньги, и тратят их, не вникая в маленькие войны города за их кошелек. И тому, кто не живет в курортном городе или не приезжал хоть раз на сезонную работу, кажется, что ничего и не происходит, эти красивые небольшие города и поселки кажутся маленькими оазисами спокойствия и красоты, где все радостные и улыбчивые и всегда готовы помочь. Никто не верит в маленькую войну за рабочие места и чистоту города от посторонних работников, пока сам не поучаствует в ней.

В самом начале июля, когда город уже почти заполнился курортниками, а места в комнатах и гостиницах хоть и поднялись в цене, но были забронированы и заняты, молодая женщина, по виду типичная туристка, неспешно шла по набережной. Народу, несмотря на самое пекло, было валом, и девушке то и дело приходилось лавировать между людьми и обходить торговые лотки с сувенирами, стоящие прямо посреди дороги. Набережная в Ялте была широкая, мощенная фигурной плиткой, которая все больше входила в уличную моду, возле высоко парапета в виде колонн стояли лавочки, на которых расположились все кому не лень, но только не отдыхающие – тут были и гадалки в цветных платках с попугаями на плече, и предсказатели судьбы со своими волшебными горошинами и фасолинами, и торговцы всевозможными сувенирами и украшениями из ракушек, и продавцы рыбы, и много еще кто. Все они наперебой предлагали свой товар и зазывали клиентов, а курортники, видевшие все это разнообразие, тоже живо обсуждали его с торговцами и друг с другом, так что на набережной стол постоянный шум и гвалт. А всего в нескольких метрах в своей огромной колыбели ворочалось и ворчало Черное море, посылая ослепительные блики в глаза всем наблюдающим за ленивым танцем волн.

Высокая стройная девушка с каштановыми волосами, подстриженными в удлиненное каре, и в больших солнечных очках пробиралась сквозь толпу, ища глазами свободную лавочку или хотя бы место в кафе. Была уже середина дня, время обеда для работающих и отдыхающих, поэтому все места, где можно было купить хоть что-то съестное, были битком забиты людьми. Вообще-то, особого голода она не испытывала, а при желании могла бы пойти в дорогой ресторан, а не толкаться с этими приезжими домохозяйками и их выводками, но она была в роли, а роль диктует свои правила и требует четкого их соблюдения. Именно по требованию роли она каждый день вставала чуть свет и уходила из дома, который снимала, хотя «домом» это было сложно назвать – маленькая темная комнатенка с единственным узким окном, из которого она могла видеть лишь грязный захламленный двор. Но это тоже было частью роли, и от того, насколько хорошо она войдет в образ, зависит ее работа. И дурацкие безвкусные шорты зеленого цвета, как и кричащие яркие маечки и аляпистые цветастые юбки до щиколоток она носила только потому, что ее героиня носила бы именно такие, будь она настоящим, реально существующим человеком. Но такие вынужденные неудобства давно не огорчали ее, разве что совсем чуть-чуть, когда она с утра смотрелась в зеркало, натянув одну их этих ужасных маек и ненавистные зеленые шорты или одну из двух цветастых юбок. А вот прическа ей нравилась, она всегда хотела иметь прямые волосы, хотя и на свои не жаловалась, но все же, каре ей шло, а парик сидел так идеально, что никто бы не заподозрил, что шикарные каштановые волосы не ее. Только вот жарко было в парике в самый разгар лета, но это она тоже относила к категории вынужденных неудобств.