Где-то к 3 часам ночи она поняла, что больше не в силах смотреть на черно-белое изображение двора и стен, а ее мозг просто не способен больше запоминать и думать. Пора было сделать перерыв. Выключив плейер и телевизор и спрятав все диски, девушка вышла из комнаты и прошла в кухню за стаканом молока. В доме было тихо и темно, старуха давно легла спать, что не могло не радовать, причем, легла абсолютно тихо, что радовало еще больше. Налив себе молока, Фатима выключила свет и вышла во двор. Летняя ночь была прекрасна, может, потому, что в ночном воздухе уже слышались первые нотки осени, тогда как днем еще ничего не напоминало о ее приходе. Фатима уже хорошо выучила этот двор, да и света звезд было вполне достаточно, она прошла к скамейке рядом с виноградом и села на нее, подняв голову к звездам. Они тихо и таинственно мерцали на темном небе, какое бывает только летом – глубокое и черное, с громадными звездами. Кажется, что сама вселенная надвинулась на землю со всей своей бесконечной чернотой и гигантскими планетами, которые с земли кажутся размером с крупинку. Фатима любила ночь, всегда, с самого детства, ей нравилось слушать стрекотание цикад и кузнечиков и тихий шелест ветра в ночной листве, ей нравились эти чистые и тонкие ароматы, что приносила ночь, нравился воздух, в котором не было пыли и суеты. Ей нравился ночной мир, где каждое существо жило своей жизнью, надежно прикрытой пологом темноты. Иногда они с мамой, в той далекой жизни, когда она еще не была Фатимой, сидели в теплое время во дворе, который они делили еще с тремя семьями, и смотрели на звезды, выключив свет во всем доме.

– Я люблю ночь больше чем день, – говорила маленькая девочка с длинными черными, как небо над ними волосами и такими же глазами, глубокими, таинственными и большими, как летние звезды.

И женщина, что сидела рядом обнимала ее и, улыбаясь, говорила:

– Ты дитя ночи. Ты родилась в темноте, а до твоего рождения я любила сидеть в темноте и подолгу смотреть на звезды. – Она крепко прижимала девочку к себе, – может, тебе уже тогда нравилось это занятие, поэтому я и делала так?

– Да. Ты же моя мама, а я твое сокровище. – Грустно прошептала девушка, в которую превратилась та маленькая девчушка 20 лет спустя. Теперь она сидела под теми же звездами, только сидела одна, похоронив не только ту ласковую и любящую женщину, но и свою жизнь. Свою прошлую жизнь, полную надежд и мечтаний, полную любви.

Где-то прокричала птица, потревоженная кем-то или чем-то, ветер зашелестел в листве, а звезды все сияли и сияли, бесстрастно глядя на девочку, ставшую безжалостной убийцей, но выросшую в любви. Им не было дела до нее и ее жизни, как не было дела до смерти и любви, они тысячи лет смотрели свысока на жизнь, и ничего уже не казалось им новым, и ничто не могло их удивить.