– Возьми ее под руки, – распорядилась она, – а я подхвачу сзади. Давай, а то время уже позднее, а мне еще вещи паковать.

Аня послушно подхватила бесчувственное и недовольно бормочущее тело и вдвоем они стащили полную девушку со стула. Света что-то яростно проговорила на непонятном языке страны Спиртландии, где все говорят, но не понимают, а вместо воды текут прозрачные спиртовые реки, а потом перестала сопротивляться и просто обвисла. Как мешок с дерьмом, подумала Фатима. Стащив ее со стула, Фатима подхватила ее с одной стороны, Аня с другой и вдвоем они понесли ее к выходу, как раненного товарища с поля боя. Ноги девушки волочились по полу, волосы падали на лицо и, к счастью окружающих, скрывали его, потому что ничего красивого или хотя бы приятного люди увидеть не могли. Лестницу вся троица покоряла как Эверест, и Фатиме пару раз казалось, что вот теперь они точно упадут и кубарем покатятся назад. Пришлось ей одной тащить на себе фактически два тела – Аня тоже была не в лучшей форме, то и дело спотыкалась и громко ругалась матом всякий раз, когда ее ноги не желали слушать команды мозга. Просто они тоже стали жителями Спиртландии, подумала Фатима и улыбнулась, говорить могут, понимать – нет.

– Не представляю, как мы потащим эту корову, – тяжело выдохнула Аня, когда они наконец очутились на улице, – она же мешок не только с дерьмом, но еще и с жиром!

Выражение так насмешило Фатиму, что она бросила Свету и просто согнулась пополам от хохота. Аня одна не смогла удержать враз навалившуюся на нее тушу и неуклюже опустилась на асфальт перед баром, все еще держа Свету под одну руку. Выглядели они как самые настоящие обитатели дна. От падения юбка, которую надела Аня в честь маленького праздника распахнулась – она была длинная и на завязках, какие носили, казалось, все в этом сезоне – отчего на свет фонарей выглянули дряблые целлюлитные ляжки; а Света и вовсе валялась, как самая настоящая уличная алкашка, майка задралась, ноги подвернулись под какими-то неестественными углами, пузо просто вывалилось из пояса капри. Но если Аня еще как-то пыталась поправить беспорядок в одежде, то Света просто полулежала, облокотившись о стену здания, в котором помещался бар. Нет ничего противнее и омерзительнее, чем пьяная женщина, подумала Фатима, глядя на подруг, смех разом застрял где-то в горле по пути от души ко рту, который его озвучит. Она в свое время навидалась пьяных донельзя людей, как мужчин, так и женщин, и всегда ее начинало тошнить от этого печального и противоестественного зрелища.