Если есть свидетель, ее лицо больше не тайна, хуже того, ее сегодняшнее дело будет сорвано, работа, проделанная за два месяца, пойдет коту под хвост. Она потеряет все. Она больше не будет неуловимым призраком, и если ее не поймает правосудие – а она все же думала, что с открытым лицом или нет, но она им не по зубам, – то ее «коллеги» начнут на нее настоящую охоту. И когда-нибудь все равно поймают. Век киллера недолог, максимум 5-7 лет, это она знала, видела сама, как приходит конец знаменитым убийцам, одного даже отправила на тот свет сама, так что и ее, скорее всего, постигнет та же участь. И все это из-за какой-то пьяной, тупой и прыщавой суки? На нее охотились сильные и могущественные люди и не смогли поймать, а такая подзаборная мразь сумеет?

Шестерка бьет туза, пронеслось в голове, жизнь – колесо, и рано или поздно, Великий Змей кусает себя за хвост. Это и есть главный и основной закон Вселенной.

Все эти мысли пронеслись вихрем в ее голове за какую-то секунду, а потом она поняла, что не сдастся. Нет, не сейчас, не сегодня. Может, еще не поздно найти эту жирную суку и покончить с ней, в конце концов, она так нажралась, что не сможет далеко уйти. И пусть от стресса трезвеют быстро, но не настолько, решила Фатима и, рыча как зверь, кинулась вперед. Она будет биться с препятствиями до последнего, она будет сражаться за то, что создала для себя и не позволит какой-то подзаборной девке отнять у нее ее жизнь. Это она пришла за ее жизнью, и не потерпит, чтобы правила игры изменились.

Сверкая глазами, с исказившимся от ярости лицом, Фатима прыгнула в темноту, включая все свои инстинкты на максимум.

За деревом никого не было, но ничего другого она и не ждала, если уж проблемы начинаются, ничего не разрешается просто. Ладно, территория большая, надо как можно быстрее разыскать этот мешок с дерьмом и надеяться, что она не сидит сейчас в залитой светом кухоньке какого-нибудь местного, пока Фатима лазает по кустам в почти полной темноте. За маленькой прогалинкой, на которой она оставила Свету, начинались густые заросли, через которые ребятня проложила едва заметный узкий коридор, как раз в рост ребенка. Не раздумывая ни секунды, Фатима устремилась в этот темный лабиринт из переплетенных веток и высокой травы, мистически подсвеченный единственным на улице фонарем.

Поначалу никаких признаков Светы она не услышала, только обычные ночные звуки – далекое гудение машин, лай собак и едва заметный шепот ветра. Света могла быть где угодно, а могла быть вообще не здесь, но Фатима предпочитала надеяться на лучшее, медленно продвигаясь сквозь заросли неведомых кустов, слева тихо и монотонно шумела речка, в которой уже плавала подруга пропавшей Светы. Инстинкты обострились до предела, Фатима буквально чувствовала окружающий мир каждой клеточкой тела, ощущала каждое дуновение ветерка, обоняла каждый запах, приносимый его легкими порывами, слышала каждый шорох в траве. Вот только ни одно из этих маленьких сообщений не говорило о жертве, которую искала Фатима, медленно и бесшумно продвигаясь сквозь кусты, как вышедшая на охоту пантера. Она даже как будто стала лучше видеть в темноте, или просто другие обострившиеся чувства заменяли ей зрение, но только она ВИДЕЛА все, что ее окружало. Первые метры зеленого коридора – ничего, только маленький шалаш, построенный мальчиками и девочками, играющими целыми днями на берегу речки, следующая пара метров – и снова ничего, только трава и тишина. А вот пройдя еще на метр вперед, Фатима вдруг ощутила едва уловимый кислый запах, так хорошо знакомый ей. А как же иначе, с возрастающей радостью подумала она, как-никак весь долбаный вечер я вдыхаю эту вонь! Обычный человек вряд ли смог бы так тонко обонять, но когда Фатима выходила на охоту, она переставала быть просто человеком. Если вообще когда-то им была. У нее был редкий дар охотника, дар убийцы, темный дар, а такие люди никогда не бывают обычными обывателями.