Зная адрес, я смогу проникнуть в дом, когда этот олух будет на работе, рассуждал Пророк, глядя в экран перед собой, где шикарный лайнер терпел крушение, перевернувшись вверх дном, и забрать картину. Или выследить его до студии и проникнуть туда, если он не хранит свою мазню дома. И еще один тоненький голос, почти забитый этой всепоглощающей уверенностью, шептал, что возможно, всё это бред, галлюцинации, вызванные нервным срывом или опухолью мозга… а что, такое вполне бывает, сегодня ты здоров, а через месяц – уже на кладбище, «это была особо агрессивная форма рака. Нам очень жаль». Вот так-то.

Но художник существует, возразила логическая часть его личность, пытающаяся свыкнуться с тем нелогичным опытом, который с ней произошел, у меня есть все его данные. И видео со спутника, это место, этот берег – всё реально! Хорошо, не унимался голосок, но может, он и не рисовал Фатиму, может, он малевал себе волны и горизонт, чаек, похожих на кляксы… а даже если увидел ее, то просто поразился, может, задумался, что она тут делает, а потом продолжил очередной пейзаж. Или, что более вероятно, она засекла его и разобралась с ним. Он проверял сводки, но целую неделю, пока он вынужден был лечь на дно – в самый неподходящий момент! – никаких новостей об убийстве художника Анатолия не было. Пара бездомных и один убитый в пьяной драке, да и то не в Ухтинске, а в соседнем поселке Софьи. Его могли еще не найти, не хватиться, теоретически такое возможно… но почему-то тревога не отпускала, эти 8 дней вполне могли обойтись ему и ей слишком дорого. Почему-то он верил, даже знал в глубине души, что это видение, или выход из тела, или чем это там было, было не напрасно, не для того, чтобы Фатима сама подчищала все хвосты. На него возложили ответственность, именно потому, что она не знала, не видела, она стала уязвимой.

Кто возложил? Об этом он решил не думать, просто запретил себе. Внутренний конфликт между упрямым убеждением и реальными событиями разрывал, отнимал слишком много сил, а они нужны были ему для дела. Он всегда презирал всех этих глупых, ограниченный людей, пускающих свои жизни под откос ради векового вранья, его мать была такой, бредущей в вечной темноте, но твердо уверенной, что идет к свету. А отец вообще точно знал, что никакого света и нет, все мы – слепые черви, барахтающиеся в большой навозной яме. А вот он получился настоящим миксом не только двух наборов ген, но и двух диаметрально противоположных мировоззрений. Пророк не отрицал Бога, только религию, и не считал Его высшим существом. С годами он пришел к тому, что человечество, вполне вероятно – всего лишь школьный проект какого-то более развитого существа, даже не взрослого и не самого умного. Всё это, все мы – просто задание в школе для сущностей другой ступени развития, сделанное, как получилось, с ошибками и помарками.