С самого начала хитрому Голубу пришла в голову гениальная идея, просто обрекавшая нас на победу. Он по секрету договорился, и руководительница кружка мягкой игрушки втихаря за торт «Сюрприз» пристрочила по краям наши картонки желтыми незаметными нитками, не всем, конечно, а офицерам. Ясное дело, такой погон сорвать трудно, почти невозможно. Если бы не длинный язык Радунской, которую просто распирало от звания «лейтенант», никто бы ничего не заметил, но она похвасталась подружке из первого отряда, а та, конечно, доложила Федору. Анаконда, как председатель Главного Наблюдательного Трибунала, срочно вызвала к себе Юру-артиста, он вскоре вернулся красный как рак, разжаловал генерала Голуба в подполковники и велел всем отпороть желтые нитки, оставив только два стежка по краям погона – по уставу.

Перед тем как вступить в генеральное сражение, мы должны были показать свою подготовку к боевым действиями. За все, даже за внешний вид, ставились отметки, которые потом суммировались при подведении итогов. За неряшливый вид безжалостно снимались баллы. Даже чистота территории вокруг корпусов «синих» и «желтых» отслеживалась и оценивалась. Вокруг наших палат в те дни нельзя было найти ни одной шишки или сухой веточки. Осатаневший от своего офицерского звания, Аркашка за каждый найденный на земле фантик давал Засухину, Жиртресту или кому-то еще из рядовых по сокрушительному американскому щелбану.

«Зарница» началось, как обычно, с торжественной линейки. Анаконда стояла на трибуне в настоящей офицерской рубашке, едва сходившейся на груди, а из прически высовывалась черная пилотка с «крабом». Виталдон для солидности надел портупею и повесил через плечо полевую сумку. Физрук Игорь Анатольевич приколол к «олимпийке» голубую колодку с медалью «За спасение утопающих». Медсестра Зинаида Николаевна сжимала в руке чемоданчик с красным крестом. Лицо у нее было трагическое, так как по статистике военно-спортивные мероприятия самые опасные для здоровья и целостности детей.

Чтобы мы ощутили героическую преемственность поколений, Макаронная фабрика прислала ветерана трех войн – седого деда в выцветшей пилотке и застиранной фронтовой гимнастерке, увешанной звонкими наградами и значками. Он-то и затянул торжественную часть, решив, кажется, вкратце рассказать весь свой боевой путь: сначала от Каховки до Сиваша, потом от Читы до Халхин-Гола, наконец, от Калинина до Кенигсберга-Калининграда. Причем легендарный старик помнил самые мелкие подробности, например, как звали каптенармуса, который выдал ему перед наступлением новые сапоги и свежие портянки.