Инна… Что-то было в ней, что не давало ему покоя. Словно криво повешенное полотенце. Вроде висит, а один черт криво. Рука так и тянется поправить. И он понял что именно, когда замазывал царапины на ее спине — она его удивляет. Жизнь сама по себе такая, что Вадим уже давным-давно не удивляется. А чему? Лицемерию? Лживости? Подлости? Наглости людской, которая так присуща Юрке? Даже Нонка перегнула палку.

Инна же…

Всякий раз, планируя свои действия, Вадим, словно прорисовывает для себя ход оппонента. С Инной делать это было бесполезно. А смысл? Ее ответная реакция всегда такая, что у него даже руки опускаются от удивления. И так было с самого первого дня.

Вот и теперь, успокоившись, она незаметно для него уснула. Спала, уткнувшись лбом в его плечо, а ему не спалось. Как на грех хотелось курить — хоть вой! Но сигарет не было. Даже в заначке. Муж Ирины и приехавший Валерий не курили. От мысли, что покурить получится только завтра в Питере, на душе было тоскливо. А ведь там за этим делом могла застать Алька, а сестру он старался не обижать. Когда-то поймав братца за курением, она даже заплакала. С тех пор Вадим шифровался. Да и не то, чтобы он был заядлым курильщиком, но иной раз без сигареты было не обойтись.

«А может хряпнуть градусов этак сорок, вырублюсь на счет «раз»,—мелькнуло в голове.

Он сполз на кухню, открыл бутылку мартини и плеснул в стакан. Алька бы возмутилась, увидев такое. В сервировке она придерживалась четких канонов, но Вадим не стал среди ночи искать в чужом доме бокал под мартини.

Кубики льда глухо побрякивали в стакане. Дождь стоял стеной, и ветер ломал деревья за окном. Молния время от времени полосовала небо, а на душе было так же сыро и ветрено. Стилист вздохнул и отхлебнул мартини. Он вздрогнул, когда за спиной открылся холодильник. Инна долго осматривала ассортимент мини-бара, наконец, выбрала квадратную бутылку, откупорила и плеснула коричневую жидкость в стакан. По кухне тут же разнесся запах спиртного.

— Фу, ну и запах! Ты что там плеснула? Ацетон что ли? — пробормотал Вадим.

— Виски, это всего лишь виски, — ответила жена, устраиваясь на соседнем стуле.

За окном громыхнуло, и сверху из комнаты для гостей донесся звонкий смех Кристины, который постарался приглушить бас Валерия, но девушка на это засмеялась еще громче. Вадим с Инной посмотрели в том направлении.

— Весело им, — проговорил Романов.

— Зависть — один из семи грехов, — заметила жена.

Он посмотрел на нее. Она же глядела в окно, где бесновалась буря. Он хотел что-то сказать, но передумал. Хотел спросить о чем-то, но забыл, о чем именно. Хотел, чтоб она подсела ближе, чтоб хоть локтем чувствовать ее тепло. Она же, казалось, даже не замечала его присутствия. И тогда он коснулся ее стакана своим. Инна посмотрела на него.