Светлый фон

Но Инна всё же треснула его несколько раз подушкой. Романов замахал руками, сетуя, что может уронить ноутбук, попросил пощады. Девушка фыркнула, соскочила и, что-то бессвязно бормоча, намеривалась уйти, но Вадим ее задержал, моля о помощи.

— Я пошутил! Инн, честно, ничего не видел. Не присматривался! Помоги мне!

— Да сдалось тебе это танго! — воскликнула она, вырвав руку из его ладони.

Оказывается еще как сдалось! Дело в том, что каждый год на этих вечеринках проходит танцевальная битва: лучший мастер зала может станцевать с любой девушкой, и если их пара справится с этой задачей лучше других — они получат приз. Нонна не скупилась, и это были разные подарочные сертификаты дорогих бутиков. В этом году на кону — путешествие на Новогодние праздники в Финляндию.

— Ничего себе! Недешево! — согласилась Инна.

— Ну, а как по-другому? Салону десять лет. От одной мысли не по себе, — выдохнул Вадим.

— А ты лучший?

Муж улыбнулся, на щеках заиграли ямочки.

— А ты не знала и поэтому спрашиваешь? Или издеваешься?

— Я вот думаю, ладно Нонна… Это ее детище. Ее салон, ты-то что так печешься? Тебя, коль ты лучший, с руками и ногами в любой другой возьмут.

Вадим усмехнулся.

«Хищник! В прошлой жизни он был львом… Нет, барсом»,—мелькнуло в голове.

«Хищник! В прошлой жизни он был львом… Нет, барсом»,—

— А я тебе уже говорил, что богат. Не Абрамович: Челси мне не потянуть. Но на счету деньжата есть.

— А это здесь причем?

— А при том, что, как ты там выразилась? Ее детище? Так вот. Это не ее детище, а наше с ней. Половина салона принадлежит мне. Я его совладелец! — с гордостью заявил Романов и посмотрел на девушку.

Он ждал каких-то восторженных воплей, закатывания глаз и заламывания рук.

Не дождался. Инна лишь села удобней и посмотрела ему в глаза.

— А… а где восторг? — почему-то спросил он удрученно.

— Ой, прости. Но после того, как ты вломился со мной подмышкой в кабинет к шефине, да еще и попросил ее водички подать, я всё поняла, — просто ответила она. — Я что-то такое подозревала, когда ты ушел в самоволку, именуя ее отпуском. На такую наглость не все способны. Уж точно не обычные смертные.