Ресторатор хмыкнул.
А через пятнадцать минут затянутые в черные костюмы парни распределялись по машинам.
— Я с вами, — сказала Инна.
— И я, — пискнула Алька.
— Девчонки, — начал, было, Славка, но бывшая невеста перебила:
— Ты меня знаешь, если нужно я пешком пойду. Мы не будем мешать, посидим в машине.
И тот сдался.
Васильевский остров. Набережная Макарова, потом Уральская, потом какие-то незнакомые улочки. Какие-то склады, огороженные высоким забором. Потом опять побережье. Славка ведет свой «Мерседес» сосредоточенно и осторожно, мотора почти не слышно. Его коротко стриженный затылок прикрыт шапкой спецназа. Рядом с ним сидит Калмык и не сводит глаз с красной мигающей точки на мониторе.
— Птичка в клетке, — говорит он в рацию каждые десять минут.
Ощущения такие, будто всё это происходит не с ней. Только тяжелое дыхание Стрижа рядом и вздохи Альки по другую руку говорят об обратном. Инна иногда открывает файл и смотрит на связанного по рукам и ногам любимого. Сердце сжимается, и становится трудно дышать. Славка за всю дорогу лишь раз оглянулся и то не на нее, а на Альку, глядящую в тонированное окно.
— Всё, швартуемся, — приказал Калмык и закрыл лэптоп. — Ближе — спугнем.
Славка послушно припарковался в тени огромного склада. Калмык и Стриж выпрыгнули из машины, а ресторатор оглянулся на своих притихших дам. Оглянулся и улыбнулся. Девчонки посматривали на него из темноты салона и молчали.
— Сидим тихо. Из машины не выходить под страхом смерти. Ключи в замке зажигания. Двери закрыть. Если вдруг — слышите, если вдруг! — что-то пойдет не так, вы должны уехать. Из машины не выходить. Не шучу. Нам не нужны новые заложники. Ясно? — спросил он в конце инструктажа.
Девчонки кивнули.
— Инна, садись за руль, — сказал он и полез из машины.
Девушка пересела. Строганов поймал ее пальцы и сжал. Она вскинула на него глаза.
— Не волнуйся, я брата в обиду не дам.
Девушка даже улыбнуться не смогла, только удивилась про себя: почему так долго и так сильно она боялась этого человека?
— Славочка, — позвала из-за открытой двери Алька.