— Зачем? Мы же еще… — кричит Тим.

— Затем и за этим! Сказано в школу, значит марш в школу!

Тимофей вздохнул и направился к Илье Ивановичу. Тот стоял и тряс связкой ключей, зажимая в пальцах один.

— Откроешь подсобку, подберете берцы, — сказал учитель и повернулся к бегущим. — Нестеров! Дыши нормально! Шевели ногами! Что ты как барышня кисейная!?

Из подсобки пахнуло сильно поношенной обувью. Лера зажала нос и даже отвернулась.

— Фу, вонища!

— Ну да. Это тебе не розовый куст, — согласился Тимка и включил свет.

Ничем не прикрытая лампочка Ильича осветила комнатку. Слева от двери стойки с лыжами, а справа — стеллажи с различной обувью: в основном ботинками для лыж, но есть сильно пошарканные кеды легкоатлетов и берцы. Те стоят высоко. Лере с ее ростом не достать.

— Тридцать пятого, скорее всего, нет, — пробормотал Уваров, приподнимая одну за другой пары.

— Ну ты еще при парнях скажи! — тут же зло прошипела девочка.

— Да даже в мыслях…

— Иваныч сказал, что у него тридцать седьмой есть. Посмотри.

— Между тридцать пятым и тридцать седьмым четыре размера.

— С чего вдруг? Только два!

— Вообще-то есть еще половинки…

— А еще четвертинки…

Но Тим вдруг перестал искать и повернулся к девочке.

— Я много раз видел, как неподходящая обувь приводила к травмам, — спокойно сказал он, — оно того стоит?

Лера смотрела на него снизу-вверх. Ей хотелось фыркнуть, показаться безразличной. Но то ли из-за усталости, которая так явно читалась на лице Тимофея, то ли из-за собственной неловкости, она просто пожала плечами.