В другой раз она бы ушла. Разозлившись, психанув, может даже врезав. Но сегодня она идти не могла. Будь у нее костыль… Она этим костылем сначала пару раз треснула бы Уварова, который опять смотрел на нее глазами чеширского кота, а потом бы упрыгала. И идти-то осталось, но одна она не дойдет при всём желании.

И Тим что-то такое прочитал в этих медовых глазах, потемневших за мгновение, перестал улыбаться, ослабил хватку. Сейчас они были одного роста, и парень прекрасно видел выражение лица девочки.

— Пошли домой, — сказал он миролюбиво.

Она промолчала, а Тим опять повернулся к ней спиной.

— Не дуйся. Пошли, — повторил Уваров, и Лере ничего другого не оставалось, как влезть ему на спину и вновь обнять за шею. Но теперь она не смотрела вперед. Отвернулась в сторону, прижавшись щекой к плечу. Ее волосы щекотали Тимкину шею, но он терпел и молчал. Боялся, что девочка, и правда, может психануть и допрыгать домой сама. Так они и дошли в тишине до квартиры.

Дома никого не было. Тимка это понял по тишине. Лера, едва оказавшись в родных стенах, выдохнула с облегчением.

— Одна-то справишься? — спросил Тим.

— Сейчас Ника придет, — ответила Лера.

— Ясно. Может… что-то нужно?

— Нет. Ничего.

— Ну ок. Я тогда пойду.

— Угу.

— Ну, давай тогда.

— Давай.

— Пока.

— Пока.

Тимка взялся за уже ручку, как услышал:

— И спасибо. За сегодня спасибо. И что… ну это… пацанам не сказал…