«Выбью…».

— Э…  вы чё, а? И кто подумал ща?

Его отключили от информационного поля мыслеобразов, благо дара речи не стали лишать.

— У…  А…  О…  — понял Зуб: и то хорошо. Раз звуки издаёт, а слышит их сам, знать может говорить.

«Тихо! Ш-ш-ш…».

— Чем шипеть на меня, лучше бы подлатали, и я бы сам покинул вас — своими ногами! — надоело Зубу трястись на бронезавре.

— Да, Астра, займись-ка ранеными, если можешь, а хватит сил и времени…  — молвил вслух Мих.

— Ла-ды…

— Хорошо…  — пояснил Мих, как будет звучать это же слово на современно языке чужаков.

— Лучше…  — и тут вставился Зуб.

Ему и впрямь стало много лучше после того, как амазонка провела рукой, не касаясь его тела, очищала ауру, снимая с неё негативные вкрапления — стряхнула небрежно кистью, но столь пластично и грациозно, что нельзя было не заметить — она дитя природы.

— Да, прежде чем я ненадолго вас покину…  — заявил по обыкновению Зуб. — Головой мне, дружище, отвечаешь за неё! И не вздумай обидеть — обижусь!.. А на тебя! Тогда пеняй сам на себя! Нашей дружбе — край!..

Про Астру также не забыл:

— Спасибо те, красавица. Ещё сочтёмся когда-нибудь! Не люблю быть должником!

«Что такое — любовь?» — озадачила Астра в продолжение Михея.

«Чего?!..» — растерялся он.

«Я что-то неправильно подумала относительно твоего искреннего чувства в отношении меня?»

«Нет, что ты…  Да не знаю как сказать, а всё объяснить!»

«У нас, в отличие от вас, чудаков, принято тереться кончиками носов, а не устами, которые вы почему-то называете губами, помогая при этом себе языком!»

«Потому что мы говорим — открыто, а вы общаетесь иным образом — обмениваетесь мыслями!»