Я быстро (как мне казалось!) отрезала узкое горлышко от трубки, подровняла, как смогла до прямой линии, срезала закругленное дно. Теперь, пока стекло мягкое, надо разрезать цилиндр и раскать скалкой, как тесто, на гладком листе металла. Так и нужной толщины добьемся, и лишние пузыри воздуха удаляться. Ну и упарилась я, пока раскатывала стеклянный лист. Как снимали готовый лист стекла с металла — отдельная история, руки тряслись, коленки подгибались, даже сердце переместилось ближе к щитовидке.

Было страшно уронить, разбить, или вдруг ещё не застыло в середине, и лист поведет волнами? Толщина листа была, конечно, великовата, это всё-таки не автоматическая протяжка, да и флоат — метод нам недоступен будет лет триста пятьдесят. Были и пузырьки воздуха, хорошо, что только по краям. Но это было стекло, настоящее, прозрачное. Я переживала, что оно может быть зеленоватого, бутылочного цвета, но песок оказался очень качественный, без примесей металлов. Пока я возилась с раскаткой, мастеру велела отдыхать, всё-таки он только что оправился от тяжелейшего недуга. Конечно, такой нагрузки и нещадной эксплуатации, как в мастерских, у меня не будет, но все равно, пусть лучше побережется. Вот таким образом, за день мы изготовили стекла на шесть окон. Причем я решила, что надо делать двойные стекла, по типу стеклопакетов. Конечно, вакуума в пространстве мы не получим, но герметизации добьёмся путем применения смолы хвойников. Не рамы двойные делать, а стекла. Пока мастер обедал в доме, мы с моим сопровождавшим меня охранником обедали под навесом на улице, тем, что нам с собой приготовили на нашей кухне. В дом с мастером я не пошла, объяснив, что я не брезгую, просто не выношу запах хаггиса. Хозяйка вздохнула, покачала головой, мол, англичанка, что с нее возьмёшь…

Неожиданно мой охранник, он был из новоприбывших, неуверенно спросил.

— Леди Мэри, а мастер берет учеников? — и торопливо пояснил мне — у меня сын да племянник мой, он сирота, живёт с моей семьёй, хотели бы научиться какому-либо мастерству, воинами быть не хотят. Вот я и хотел попросить мастера взять их в ученики, если вы не против.

Я изумилась.

— Почему я должна быть против? Пусть приходят и учатся, сейчас Лахлана и спросим.