– Вы правы товарищ Репейс, такой опыт забыть невозможно. Но я, собственно, здесь не по этому делу – ответил Эдуард Арсеньевич и при этом внимательно посмотрел на лица своих коллег.

– Дела у нас с вами всегда одинаковы. Смысл их тоже все время сводится к одному и тому же. Я же говорил вам об этом, или я путаю вас с вашим босом. Как, кстати, его фамилия?

Слова товарища Репейса поставили в тупик коллег Эдуарда Арсеньевича. Сам Эдуард тоже не мог припомнить подобного разговора, но спорить не стал, понимая, что товарищ Репейс может говорить все, что придет ему в голову. Слишком в разных весовых категориях находились они, несмотря на официальный статус в котором находился сам Эдуард Арсеньевич и все его представители.

– Перепрыгов Дмитрий Кириллович – ответил Эдуард Арсеньевич.

– Нет, что вы, мой дорогой Эдуард Арсеньевич. Я имею в виду, куда более мне знакомого человека, который сейчас является вашим непосредственным руководителем – засмеялся товарищ Репейс.

– Сеньор Толстозадов, вы его имеете в виду товарищ Репейс? – не подумав о находящихся рядом делегатах, произнес Эдуард Арсеньевич.

Те впали уже в серьезное недоумение. Во-первых разговор в районе ворот, очевидно, затянулся, что было господам крайне непривычно. То, что следовало вторым номером было и вовсе из разряда розыгрыша. Странное обращение – товарищ Репейс, еще могло сойти за шутку, но тут же какой-то сеньорТолстозадов?

– Да именно этот человек, Эдуард Арсеньевич, я хорошо знаю, что вам поручено сделать. Думаю, не стоит особо терять время. Вы мне сейчас можете вручить предписание на закрытие фабрики, и, собственно, отпустить ваших сопровождающих, заниматься своими делами. Тем более, вы знаете, что этих дел у них не перечесть. Здесь и дачи, и рестораны, и сауны, и много еще, столь необходимого для процветания ‘’Грядущего общества’’.

Эдуард Арсеньевич стоял в недоумении не от того, что товарищ Репейс предлагал распустить по домам важных своей ненужностью представителей, не имеющих счета департаментов. Проблема была в ином. За спиной товарища Репейса, административное здание начало окрашиваться в страшные черно-белые цвета, – и от этого железной хваткой сдавило горло самого Эдуарда Арсеньевича, а товарищ Репейс продолжал противно улыбаться. Важные деятели же ничего не видели, они продолжали топтаться на месте, ожидая распоряжения от Эдуарда Арсеньевича, но он ничего не мог вымолвить.

– Господа хорошие, вы видите, что все по сути уже решено. Поэтому не стоит тратить силы и нервы. Можете передать товарищу Калакакину заранее приготовленные постановления о нарушениях, а те, кто не подготовил домашнего задания, не обессудьте, сами виноваты – обратился к деятелям товарищ Репейс.