– Что делать будем? – обратилась ко всем Карина Карловна.

– Я на улицу не выйду, упаси бог, от этого Архипа Архиповича. Он уже переродился, еще на фабрике он был иным, а сейчас и подумать страшно – испуганно, опережая всех, заявил Рыжая борода.

– Я могу походить, посмотреть, если что нужно – спокойно предложил профессор.

– Нам нужно в первую очередь посмотреть ваш мемориал Иван Васильевич – резонно, подумав, сказала Карина Карловна.

– Это можно – ответил Иван Васильевич.

– Скажите господин хороший, а сколько коров у вас в стаде? – неожиданно и совершенно не в тему, спросил Рыжая борода.

Иван Васильевич поднял на того удивленные глаза, затем ничего не понимая посмотрел на окружающих, которые молчали, то ли от желания услышать ответ, то ли от неожиданности вопроса.

– Немного, голов пятьсот, наверное – по-прежнему плохо соображая, ответил Иван Васильевич.

– Здорово – закатив глаза произнес Рыжая борода, спокойно взял со стола графин с водкой и, не обращая внимания на своих соратников, наполнил полный фужер (в нем до этого был сок), заглотил содержимое внутрь, громко отрыгнул, после чего опомнившись, произнес, слегка смутившись.

– Я дико извиняюсь, господа.

Мемориал ‘’Памяти августа 1991 года’’, откровенно разочаровал Карину Карловну, тоже самое, по всей видимости, испытывал и Эдуард Арсеньевич. Инна с Рыжей бородой остались равнодушны к модерновому объекту искусства, а Иннокентий Иванович с интересом изучал важнейшее, как символ эпохи произведение творческой мысли. Сам Иван Васильевич Подкулачник не пытался как-то рекламировать или нахваливать свой мемориал. Он лишь зевал, затем подкашливал и снова зевал.

– Что-то не так, дорогой Иван Васильевич? – спросила Карина Карловна, услышав пятый или шестой зевок.

– Спать что-то тянет. Комнаты вам приготовлены. Тетка Ефросинья свое дело знает.

– Баньку, нам бы приготовить – нагло предложил Эдуард Арсеньевич.

– Вечером будет, даже две – снова зевнув, ответил Иван Васильевич.

– Как-то не очень отражает радостное событие, ближе к похоронной панихиде. Вы не обижайтесь Иван Васильевич – честно произнес Иннокентий Иванович.

Иван Васильевич не стал спорить, а лишь произнес.

– Да уж.

Мемориал действительно выглядел странно. Это был памятник в виде гранитного обелиска, в основании которого была уложена зеленоватая мраморная плитка. Гранит имел металлическую рамку, которая давно некрашеная, заржавела. На верху этой конструкции находился металлический цветок кустарного изготовления. Еще имелась надпись: ‘’В честь событий открывших прямую дорогу к обогащению и свободе’’. Ни числа, ни года, при этом не было, а трава пролезла через стыки мраморной плитки. Птицы постарались не меньше, и, кажется, приблудная свинья сделала подкоп с одной стороны мемориала.