Хотя в исключительных случаях Бедфорд и Эксетер могли руководить военными действиями (как, например, при отражении нападения, предпринятого шотландцами осенью 1417 года), полномочия, которые лейтенанты Генриха могли осуществлять в Англии во время его отсутствия, были, по сути, административными. Более того, на практике их осуществляли не лейтенанты, а штатные администраторы, небольшая группа людей, большинство из которых были выходцами из свиты короля, остававшейся в Англии. Из этих людей, безусловно, самыми важными были два канцлера, из которых, поскольку период его правления совпал с периодом отсутствия короля после лета 1417 года, Томасу Лэнгли следует отвести более важное место. Как и Генри Бофорт, его предшественник, Лэнгли, родом из окрестностей Манчестера, был убежденным ланкастерцем, который преданно и верно служил Джону Гонту и всем трем ланкастерским королям. Хранитель личной печати и канцлер при Генрихе IV, он стал экспертом в дипломатии и приобрел большой опыт в этой области в период с 1407 по 1415 год. Когда 23 июля 1417 года он стал канцлером (во второй раз)[1174], он привнес в этот пост высокую степень профессиональных и административных способностей, усиленных десятилетним опытом службы епископом Дарема. Его речи, произнесенные на последних пяти парламентах царствования, ясно показывают, что он был твердо привержен целям и личности короля.

Судя по всему, он хорошо сотрудничал с Бедфордом и Глостером, которые выступали в качестве лейтенантов на протяжении большей части царствования после 1417 года. Бедфорд, в частности, был хорошим администратором и мог разделить с Лэнгли трудности защиты шотландской границы. Можно не сомневаться, что большая часть административной рутины была возложена на Лэнгли, которому помогали казначей Уильям Кинволмерш и, в последний год царствования, хранитель личной печати Джон Стаффорд[1175]. А за всеми ними, по особому приказу короля, стоял королевский совет. Даже находясь в Англии, сам король, похоже, нечасто появлялся на заседаниях королевского совета[1176]. Когда 2 мая 1417 года совет собрался в королевском поместье Мортлейк, король присутствовал на нем,[1177] но у нас нет такой уверенности в отношении большинства заседаний, которые проходили в Лондоне или недалеко от него, в Блэкфрайерсе, монастыре доминиканских монахов, в лондонском Тауэре или даже в самом королевском дворце Вестминстер. Число участников редко превышало десять или около того человек, и собрания часто состояли из канцлера, казначея и хранителя личной печати, к которым, возможно, добавлялись еще один или два члена, или даже, возможно, приглашались не члены совета, чтобы их специальные знания могли быть использованы. Ясно одно. Какой бы ни была версия о "постоянном" составе совета, постоянство или регулярность присутствия были практически немыслимы для такого человека, как Ричард, граф Уорик, вновь назначенный в совет с годовым окладом 200 марок в апреле 1413 года[1178]. В его случае участие в дипломатических переговорах и войне означало долгие и частые отлучки из страны, что исключало его регулярное участие в работе совета.