Женя был счастлив – как-никак, это была самая настоящая RPG в реальной жизни. Он представлял себя паладином, который закупается у странствующих торговцев перед очередным геройским походом. Изобилие всего поражало. Четкого разделения по товарам не было – лоток со свежей редиской, зеленым луком и укропом соседствовал с лотком с кулонами, браслетами и другой бижутерией.

Настоящий рынок. Продавцы органично вжились в образ – многие тетки читали частушки и зазывали к себе на бесплатную кружку кваса или лимонада. Как и на настоящем рынке, кто-то где-то даже успел подворовать, а один из воспитанников умудрился купить из-под полы «Плейбой».

В коридоре еще стояла пара неразобранных прилавков от ярмарки. На полу россыпью лежали игрушечные купюры – теперь уже обесцененные.

Женю тошнило. Рвота уже подходила к горлу. В ушах звенело. Ему казалось, он идет на смертную казнь. Как и тогда, с гитарой, он все ждал, что Гриша передумает.

Кабинет находился в конце коридора. Если их увидят, то бежать будет некуда.

– Дай сюда, – Гриша протянул руку. Женя послушно протянул ключи.

Дверь открылась. Гриша вошел первым.

Из-за зашторенных окон и яркого коридорного света комната казалось темнее, чем есть на самом деле. В углу стояла вешалка с тети-Таниным плащом – ее очертаний Женя сперва испугался при входе.

Гриша лисьими шагами пересек комнату.

– Я смотрю стол, ты – карманы, – бросил он.

Женя подошел к вешалке и взялся за рукав. К Грише он стоял спиной. Он перебирал рукав между пальцами, чтобы со спины казалось, что он роется в карманах.

Шум выдвигаемых ящиков за его спиной оборвал Гришин голос.

– Есть че там?

– Да нет вроде… – ответил Женя.

– Отойди, – Гриша отстранил его и заправским движением карманника синхронно запустил руки в оба кармана. Приглушенно звенела мелочь. Гриша вытащил на свет несколько пятирублевок и два автобусных билета. Их утренние с тетей Таней билеты.

Гриша отправил содержимое тети-Таниных карманов в свои. Жене было физически неприятно наблюдать за тем, как из аккуратных, штопанных карманов тети-Таниного пальто ее мелочь переходит в карманы широких, вышарканных сзади Гришиных треников.